Больной С., родился в 1964 году. В раннем детстве отмечались страхи и аутентичное поведение. Во время учебы в начальной школе держался особняком. В настоящее время студент университета в Белграде. Среди друзей славится способностью определять день недели, согласно данной дате, как в отдаленном прошлом, так и будущем. Живет самостоятельно в студенческом городке. Результаты его тестирования по IQ хорошие (IQT - 122, IQY - 115, IQP - 129). Разница между вербальным и деятельностным тестом равна 14 пунктам и не очень значима, также как и вариабельность оценок. Однако у него низкие баллы по разграничению цифровых интервалов и распределению картин. Выявляются нарушения способности в рассудочной деятельности. Так, в заданиях о сходстве - он указывает на различия, т.о. страдает в абстрагировании четкость. По тестам Роршаха в его реакциях наблюдается тенденция к сужению и упрощению стимулируемых полей, особенно при комплексных раздражителях. У него есть проблемы, которые усиливают неточность восприятия, искажения в передаче, что создает трудности в оценке реальности и ведет к концептуальности в суждениях. При ситуационном стрессе, он становится импульсивным и уязвимым, дезорганизованным. Его эмоции и суждения рассогласованы, из-за чего он становится полностью подвластен эмоциям. Основным элементом в его восприятии является нарциссизм. Неудачи в попытках к высокой самооценке приводят к фрустрации и негативизму. Он не склонен к самоанализу и меньше чем в норме вовлечен в процессы самосознания. У него недостаточное понимание других персон. Это, в свою очередь, приводит к наивной и весьма искаженной концептуализации самого себя. У него выражен негативизм, что ведет к пессимизму и холодности, замкнутости. Для своего возраста он незрел, склонен избегать социальных взаимоотношений, осторожен, недостаточно ощущает потребности окружающих. Он наивно оценивает людей, его надежды на взаимоотношения с ними у него менее реалистичны. У него тенденция погружения в безопасную, будничную, рутинную жизнь.

Больной Г., родился в 1961 году. Отстраненность и отсутствие интереса к окружению у него появилась постепенно после 3-4 лет. Он окончил начальную школу, в которой учился со своим братом. Сдал несколько экзаменов на факультете, сменил несколько раз работу. В настоящем не работает, живет вместе с родителями. У него нет компании и подружки, несмотря на красивую внешность. По тестированию (по Векслеру-Бельвю) он набрал следующее количество баллов: IQT - 110, IQY - 107, IQP - 117. Разница оценок между вербальной и поведенческой деятельностью относительно нормальная. Однако выявляются большие различия в оценках, если он в психозе. Низкие баллы по арифметическим и завершению картинок субтестам, высокие - по сборке кубиков и объектов. Также низкое количество баллов при оценивании понимания и качественного анализа собственных ответов, что указывает на нарушение способности к осмыслению. Так на вопрос: “Что бы вы делали, если бы днем заблудились в лесу?” Он ответил: “Я пошел бы по всем направлениям, лишь бы выбраться из леса, или пошел бы назад.” Несмотря на интеллектуальную состоятельность, буквальные ответы указывают на превалирование конкретного мышления. Несмотря на последовательность расположения картин, их интерпретация ошибочна. Низкие оценки по расположению картин. Все это говорит о проблемах понимания, на отсутствие четкого взаимодействия между вербальным и невербальным пониманием, о наличии проблем в аспекте “теорий разума”.

Больной В.. Психоз развился в раннем детстве, в форме боязни животных, неожиданных звуков, незнакомых и знакомых людей. В. сильно сопротивлялся обучению в школе, окончив 4 класса с помощью учителей и родителей, начал заниматься в 5 классе специальной начальной школы, с трудом из-за гиперактивного поведения и отвлекаемости. Начав проходить курсы по переплетному и портняжному делу, обучение в школе бросил. В настоящее время посещает центр дневного ухода за умственно отсталыми людьми и вполне счастлив. Результаты его тестирования по Векслеру-Бельвю составили: IQT - 61, IQY - 77, IQP - 49, что позволило отнести его к группе слабоумных лиц. Разница между вербальной и деятельной параметрам составила 28. Это имеет место при диспропорциональном развитии, нарушениях целенаправленности и психозах у взрослых. Самое высокое количество баллов обнаружено при оценке заданий на определение сходства, что указывает на достаточно хорошее оперирование понятиями. Баллы по арифметическим заданиям и деятельностным - очень низкий. Авторы считают возможным отнести и этот случай к СА несмотря на низкое количество баллов в оценках при тестировании IQ, поскольку В. хорошо ориентируется в городе , с пониманием говорит о ежедневных событиях, имеет высокий уровень понятий, использует их регулярно в предложениях, имеет хорошую память. По тестам Роршаха стиль его реакций имеет тенденцию к сужению и упрощению раздражаемых полей. Качество его осмысления упрощенно и консервативно, незрело. У него есть проблемы с переключением внимания, которые усиливают неточность в восприятии, искажения в передаче, и усугубляют трудности в тестировании реальности. Он предпочитает путь проб и ошибок во время решения проблемы, чтобы получить обратную связь касательно своего решения. Он вялый, неопределенный при модуляции своих эмоций, что необычно для нормальных людей и ведет к искаженной концептуализации самого себя. Он осторожен в межличностных отношениях и обычно старается избегать пребывания вблизи остальных людей. Он меньше заинтересован в людях, чем этого можно было бы ожидать.

Больной М., 1984 года рождения. Психозов у родственников не выявлено. Ребенок от 1-й беременности, протекавшей в первой половине с небольшими проявлениями токсикоза. Роды в срок. Закричал сразу. Масса тела 3500 г, длина 52 см. К груди приложили на 2-й день, сосал активно, из роддома выписали на 5-е сутки.В грудном» возрасте спокойный, не требовал, чтобы его брали на руки, выделял мать, не шел к незнакомым людям. Раннее моторное развитие своевременное. Речевое развитие: гулил с 2 мес, лепет с 7 мес, к 12 мес произносил 20 слов, после года — короткие фразы, к 1,5 годам отмечалась правильная фразовая речь. Навыки опрятности сформированы до 2 лет. Всегда был избирательным в пище, плохо переносил ее новые виды. После года любил все блестящее, движущееся, собирал пирамидку, складывал башню из кубиков, играл в машины, рассматривал, катал их, показывал основные части. Следил за движением машин на улице. К 3 годам появился интерес к инструментам отца, мастерил вместе с ним, клеил, пилил. В 4 года сам научился читать, а затем увлекся рисованием, забросил машинки, остальные игрушки, занимался только этим. В этом возрасте его пытались отдать в детский сад; он к детям не привык, и от посещения сада отказались. Играл преимущественно один. Детей не замечал, тяготился, если те подходили к нему. Когда ему было 5 лет, родилась сестра. Ревности не испытывал, привязался к ребенку, опекал ее, никогда не обижал. В 6 лет пошел в «мини-школу» с целью социальной адаптации в детском коллективе. Ходил с желанием, хорошо занимался, но воспитатели-педагоги обратили внимание родителей, что ребенок не играет с детьми, замкнут, часто отвлекается, «думает о своем». Рекомендовали обратиться к психиатру. Получал сонапакс, пантагам. Стал вялым, лечение отменили. Помимо школы, с 6 лет 4 мес занимался в кружке начального технического моделирования, с интересом, успешно мастерил авиамодели. С 6,5 лет стало меняться настроение, без внешних причин начинал плакать, тут же от слез переходил к смеху. Помещен в дневной стационар для детей с аутизмом при НЦПЗ РАМН.Психический статус.В отделение вошел без слез, спокойно расстался с матерью. Черты лица тонкие, выражение глаз грустное. Пассивно подчинился распорядку. Держался в стороне от детей. В игрушки не играл. Предпочитал сидеть в углу игровой комнаты. Сам почти ни с кем не заговаривал, на вопросы отвечал тихим голосом, односложно. Когда куда-либо шел, движения были замедленными.Плохо ел. Отмечались запоры. Долго не засыпал по вечерам. Через несколько недель внезапно настроение стало повышенным, строил из кубиков замки, разъяснял окружающим, что он построит. Говорил много, скороговоркой, громким голосом, комментировал все свои действия. Постепенно настроение выровнялось. Пытался выборочно играть с детьми, вступал в диалог, иногда старался незаметно для персонала обидеть ребенка. На занятиях с логопедом, педагогом-дефектологом, психологом был усидчив, внимателен, с заданиями справлялся.Соматическое состояние.Грацильного телосложения. По органам патологии не отмечено. Склонен к запорам. Анализы кровии мочи без патологии. ЭКГ не изменена.Неврологическое обследование(диагноз): минимальная мозговая дисфункция (ММД), субкомпенсированная гидроцефалия.Консультация окулиста:глазное дно без патологии. Рентгенограмма черепа— без особенностей. На ЭЭГ выявляются регуляторные изменения в виде общего снижения амплитуды колебаний, сглаженности региональных различий с особенностью реакции на световую стимуляцию.Логопедическое обследование.Понимание речи, предметный словарь соответствуют возрасту. В спонтанной речи пользуется развернутой фразой, без аграмматизмов. Структура слова в норме. Звукопроизношение: «Р — горловое». На занятиях по исправлению звукопроизношения инертен, неэмоционален, нуждается в побуждениях. Самостоятельно осмысляет сюжетные картины. Составленный по серии картин рассказ носит формальный характер. Анализирует прочитанный текст правильно, хорошо пересказывает. Механический счет до 1000. Решает задачи в пределах 20—30.Диагноз:синдром Аспергера, фазные аффективные расстройства в периоде IIфизиологического возрастного криза. Получал лечение эглонилом, азафеном, когитумом, глицином.Катамнез:ребенку 9 лет. Посещал логопедический детский сад. С программой полностью справлялся. Поставлено звукопроизношение. Играл только с одним мальчиком. С 8 лет обучается в массовой школе. Был лучшим учеником в классе, учился на «отлично». С III четверти стал самостоятельноготовить домашние задания. На переменах прятался от детей, так как они ловили его и били. Отец был вынужден дежурить в школе. Боялся детей и хотел дружить с ними. Получал симптоматическое лечение. Имел дополнительный свободный день в середине учебной недели.На ЭЭГ доминирует -ритм частотой 8—9 Гц с фокусом в затылочных зонах коры (d>s). В центральных зонах доминирует роландический ритм частотой 10 Гц. В его структуре множество острых волн, островершинных медленных колебаний. В записи значительно усилена (3-активность; ФС- и ГВ-пробы не выявляют пароксизмальных изменений ЭЭГ. Установлена положительная динамика в электрической активности мозга в сравнении с записью в 6 лет 10 мес.Катамнезв 12 лет: учится в лицее. В летнее время ходит с отцом в экспедиции. Дома пристрастился к поделкам украшений, с удовольствием занимается огранкой и резьбой по камню. Учится на «отлично». Отец постоянно помогает адаптации ребенка в школе.Диагноз:синдром Аспергера.

Это типичный пример синдрома.М-р К.Н. вперые встал на психиатрический учёт в возрасте 28-ми лет, жалуясь на нервозность и застенчивость.Во младенчестве он всегда был спокойным и улыбчивым и редко плакал. Он часами лежал в детской коляске, радуясь листьям деревьев. Его мать вспоминала, что, по контрасту со своей сестрой, он не указывал на предметы, чтобы она взглянула на них. Малышом он продолжал оставаться спокойным и довольным. Если другие дети брали его игрушки, он не протестовал. Ходить он начал с некоторой задержкой и осваивал навыки самообслуживания медленно, однако не настолько, чтобы его родители обеспокоились.Говорить он начал около года. Он владел в это время несколькими словами, но после того, как его потрясла увиденная и услышанная им автокатастрофа, он прекратил говорить и не начинал вновь до возраста трёх лет. Его родители думали, что его понимание речи нормально. К. хорошо освоил грамматику, хотя до 4-5 лет говорил о себе в третьем лице. Он никогда не был коммуникабелен. Даже взрослым он делился информацией только если его спрашивали, и тогда отвечал насколько возможно кратко. Выражения его лица и жестикуляция ограничены, а голос монотонный.В детстве он был привязан к матери, никогда не заводил друзей, и его много дразнили в школе. Он оставался застенчивым и социально изолированным, хотя хотел бы уметь устанавливать социальные контакты.К. не имел стереотипных движений, но у него всегда была нарушена координация и ему очень плохо давались игры.При ходьбе он не размахивает руками. Он учился в частной школе и был успешен в предметах, требовавших хорошей механической памяти, таких как история и латынь, но на стадии, когда понимание абстрактных идей становилось необходимым, оставался позади. В течение короткого времени он был в армии, но ему не позволяли принимать участие в маршах и парадах из-за его неуклюжести и неспособности делать правильные вещи в правильное время. Из-за этих странностей он был уволен из рядов.К. не возражает против изменений, вводимых другими, но был и до сих пор остаётся аккуратным в следовании собственному ежедневному распорядку и приведении в порядок своего имущества.С ранних лет жизни он любил модели автобусов, машин и поездов. Он собрал большую коллекцию и сразу же замечал, если хотя бы один из её предметов терялся. Также он собирал модели из конструкторских наборов. Он играл с этими моделями, сам по себе, так долго, как ему позволяли. У него не было иных ролевых игр, и он никогда не присоединялся к другим детям. Интерес к транспортным средствам остался с ним. В свободное время он читает книги с фактической информацией по теме, рассматривает машины и поезда и совершает поездки с целью посмотреть на поезда вместе с другими их поклонниками. Он не интересуется художественной литературой или другими видами литературы нехудожественной.К. в течение многих лет занят рутинной работой клерка. Он доволен своей работой и своим хобби, но очень огорчён и встревожен осознанием собственной социальной неумелости и хотел бы обзавестись друзьями и жениться. Он написал много писем в колонки советов в журналах в надежде на помощь с этими проблемами. Его обеспокоенность тем, что он называл своей «застенчивостью», в конце концов привела его к обращению за помощью к психиатру.По тесту Векслера IQ К. находится в диапазоне плохой нормы, со сходными вербальными и невербальными показателями. Он особенно плох в субтестах, требующих понимания последовательности событий.

Вторая история болезни также типична, но осложнена серьёзной депрессией в начале взрослой жизни.М-р Л.П. поступил в психиатрический госпиталь в возрасте 24-х лет из-за попытки суицида. Он родился на четыре недели раньше срока и в первую неделю или две имел проблемы с кормлением. Он был лёгким, спокойным, мало реагирующим на окружающее ребёнком, который редко плачет. Он приобрёл моторные навыки и навыки самообслуживания, но его родители впоследствии осознали, что он миновал эти вехи медленней, чем его сестра, хотя в то время они не беспокоились. У его отца имелось смутное ощущение, что с Л. что-то странное, но не настолько, чтобы он стал искать совета.Л. не разговаривал до трёхлетнего возраста, но это было приписано факту двуязычия семьи. Однако к тому времени, когда он пошёл в школу, он говорил подолгу, с педантичными сентенциями, которые звучали так, будто сошли со страниц книг. Он был склонен интерпретировать слова странным образом. Так, услышав, как кого-то описывают как «независимых» (по-английски «индипендент»), он подумал, будто это означает, что они всегда прыгают в глубокий конец («ин дип энд») плавательного бассейна. Он до сих пор воспринимает шутки очень серьёзно. Часто он вновь и вновь задаёт одни и те же вопросы, не обращая внимания на получаемые ответы. Если не считать повторяющихся вопросов, он не инициирует разговоры и не присоединяется к ним.На протяжении детства Л. оставался спокойным и послушным. Он редко инициировал какую-либо деятельность, ожидая, когда ему скажут, что делать. Маленьким ребёнком, когда не был занят, он часто кружился вокруг себя. У него не было игр, связанных с воображением. Он пошёл в обычную школу, но не присоединялся к другим детям и не имел друзей приблизительно до 14-летнего возраста. Здесь он начинает упоминать одного или двух приятелей и представлять их как друзей, но с тех пор он потерял с ними связь.В школе его травили, и он вспоминает то время как несчастливое.Л. всегда стремился к аккуратности в своих вещах и точному следованию ежедневному распорядкуЕму плохо давались игры, требующие навыков крупной моторики, и задачи, для которых была нужна координация «рука-глаз». Его осанка и походка заметно странны. На лице у него слегка смущённое выражение, которое редко изменяется. Для сопровождения речи он использует крупные, отрывистые, неподходящие жесты. Создаваемое им ощущение странности усиливается старомодным выбором одежды.Память Л. великолепна, и это позволяет ему сдавать экзамены по предметам, которые можно выучить механически. Он очень хороший шахматист и получает удовольствие от участия в матчах. Он может хорошо читать и интересуется книгами по физике и химии, относительно которых помнит огромное количество фактов. Особенно его интересует время. Он носит двое наручных часов, одни из которых установлены по среднему гринвичскому времени, а другие — по локальному, даже когда они совпадают.Главной его проблемой является социальная неловкость. Он, например, желает говорить о своих специальных темах, невзирая на совершенно явные признаки скуки у слушателей. В компании он вставляет неподходящие, часто не имеющие отношения к теме ремарки и кажется бестактным и ворчливым. Он болезненно осознаёт свои недостатки, однако не способен обрести необходимые для социального взаимодействия навыки. Тем не менее, он добр и мягок, и если он понимает, что кто-то болен или несчастен, он старается проявить максимум сочувствия и сделать всё от него зависящее, чтобы помочь.С окончания школы он работает делопроизводителем и живёт в общежитии.Родители Л. не искали психиатрической помощи, когда он был ребёнком, но с тех пор, как он достиг подросткового возраста, он находился в контакте с психиатрическими службами. При первом обращении он переживал из-за озабоченности сексом. При втором — был встревожен и потерял сон из-за незначительных изменений в рабочем распорядке. В третий раз его поместили в стационар вслед за попыткой суицида, на которую его опять-таки толкнула возможность реорганизации в офисе, в котором он работал. Он пытался утопиться, но потерпел неудачу, поскольку хорошо плавал. Затем он пытался себя удушить, но безуспешно. Комментируя это, он сказал: «Беда в том, что я недостаточно практичный человек». На приёме он имел взъерошенный вид, был глубоко потрясённым и грустным. Речь его была мучительно медленной, с долгими паузами между фразами. Содержание её являлось связным, хотя отвечая на вопросы Л. бывал склонен добавлять информацию, что была верна, относилась к текущему предмету, но не подходила по контексту. Например, когда его спросили об отношениях с отцом, Л. сказал: «Мой отец и я хорошо ладим. Он человек, увлекающийся садоводством». Л. винил во всех своих проблемах себя, описывая себя как неприятную личность, которая никому не нравится и которая не может наладить собственную жизнь. Он сказал, что слышал, как другие люди говорили о нём такие вещи как «Л. — тупой», «Л. — плохой человек», «Л. — фанатик химии». Аккуратные распросы и последующее наблюдение показали, что это была неверная интерпретация услышанных разговоров, и такое в голову не приходило, когда Л. был один. При первых двух обращениях соответствующее учреждение диагностировало тревожное состояние, а при третьем — шизофрению. Окончательный диагноз — синдром Аспергера, осложнённый тревожностью и депрессией (не шизофрения).Показатели Л. по тесту Векслера находятся в среднем диапазоне, но вербальный немного выше практического, главным образом из-за большого словарного запаса.

Б.Х. 10 лет. Его доставали хирургическими щипцами, и после рождения он имел проблемы с дыханием и цианоз, оставаясь под специальным наблюдением в течение двух недель. Он был крупным, спокойным младенцем, лежавшим без движения в течение длительного времени. Он не стремился использовать жесты, хлопать или махать на прощание. Его мать беспокоилась о нём с самого начала, отчасти из-за трудных родов, отчасти — из-за его поведения.Его родители уверены, что в 11 месяцев он подходящим образом отвечал «да» на вопросы. Около 14-ти месяцев он начал говорить — бегло, но на непонятном собственном «языке».Он не делал попыток ползать, но однажды, в возрасте 17-ти месяцев, встал и пошёл. Он научился ползать после этого.Он придерживался своего собственного языка до возраста трёх лет, когда начал чётко копировать услышанные им слова, а затем пришёл к выработке понятной речи. Его понимание языка всегда отставало от использования речевых выражений. К четырём годам он умел читать. Его родители сказали, что не учили его — он обучился, предположительно, благодаря телевизору. В возрасте пяти лет он читал как девятилетний, однако понимание речи оставалось плохим.В первые годы жизни Б. оставался тихим и пассивным, выказывая мало эмоций любого рода. Казалось, что он предпочитает регулярный распорядок, но на изменения реагирует не всегда. Он не протестовал и не проявлял беспокойства.Б. не развил требующих воображения ролевых игр в обычном возрасте. В возрасте около шести лет он увлёкся транспортными средствами, читал о них всё и выучил все технические термины. Он разыгрывал сцены с участием машин, самолётов и так далее, но всегда без других детей.Он казался неуклюжим и плохо координированным, имел проблемы с пуговицами и шнурками и боялся лазать.Б. посещал специализированную школу. При первом появлении он проигнорировал других детей и продолжил свои обычные занятия. Он, казалось, удивился, когда учительница указала, что он должен подчиняться её инструкциям и следовать за остальным классом. Постепенно он начал приспосабливаться и предпринимать активные попытки социального сближения, правда, наивным и неподходящим образом. Правилам любой игры он следует с трудом.Он разговаривает в педантичном стиле, с акцентом, совершенно не похожим на тот, что используется в его ближайшем окружении. Например, он называл дыру в своём носке «временной утратой вязки». Многие из его фраз являются, подобно этой, неудачно адаптированными цитатами из телепередач или книг.В настоящее время Б. осознаёт и чувствует критику других людей, но кажется неспособным изучить правила социального взаимодействия.Будучи протестированным в возрасте семи лет, он распознавал слова как 12-летний, показал возрастной уровень на исполнительных задачах, но скатывался вниз на тестах, требовавших вспоминания и понимания языка.

Мисс Ф.Г. 26 лет. Беременность и роды протекали нормально, но Ф. перенесла ряд заболеваний и операций, в том числе субдуральное кровоизлияние неизвестной этиологии и коррекцию косоглазия в возрасте до трёх лет. У неё плохое зрение, и ей приходится очень сильно приближаться, чтобы увидеть, однако она может читать, писать и печатать.Ф. бегло говорила с раннего возраста, и у неё большой словарный запас. Её родители считали, что она развивалась нормально до операции на глазах в возрасте 2-х с половиной лет. Вслед за этим она в течение нескольких месяцев была социально отчуждённой. Подробное описание получить возможности нет, однако её мать совершенно уверена, что произошло заметное изменение в поведении. Несмотря на проблемы с социальным взаимодействием, речь Ф. осталась ясной, с хорошей лексикой и грамматикой. У неё всегда была великолепная память на всё услышанное или прочитанное, включая любую статистическую информацию. Постепенно Ф. стала более дружелюбной и приблизительно с трёхлетнего возраста предпринимала попытки социального сближения с родителями и другими членами семьи. Однако она не взаимодействовала много с другими детьми. Она немного копировала деятельность матери, но не выработала обычных ролевых или социальных игр. Основными её интересами как маленького ребёнка были рисование и, позже, чтение. Она также коллекционировала кукольные наряды, которые раскладывала в ряды, которые нельзя было нарушать.Ф. пошла в обычную общеобразовательную школу. Она любила историю и географию и с лёгкостью запоминала фактическую информацию по этим предметам, однако её учитель сообщал, что она совершенно не работает над теми предметами, которые её не интересуют, такими как математика. В школе её принимали, но считали странной. Её разговор содержал много длинных цитат из книг, и также она часто делала неуместные ремарки.Практические задачи никогда не давались Ф. хорошо. Её родители, как правило, делали их за неё. Они обнаружили, что если они просили её выполнить какое-либо задание, она начинала, но вскоре останавливалась и возвращалась к собственной любимой деятельности — обычно чтению книги.По окончании школы она получила работу машинистки. Она показала себя великолепной машинисткой-копировальщицей и отличалась редкой аккуратностью в правописании. Друзьями среди других членов персонала она не обзавелась. Четыре года спустя объём работы возрос. Ф. почувствовала утомление и неспособность с ним справиться. Она уволилась и в течение трёх лет оставалась безработной. В это время она была тревожной и взволнованной и не могла делать что-то для себя. Она проводила время читая и собирая факты. Она имела склонность по-детски устраивать истерики, если её каким-либо образом прерывали.Тест Векслера показал, что вербальный показатель Ф. находится в середине нормального диапазона, однако практический — много ниже, в диапазоне лёгкой отсталости. На вербальные навыки влиял её очень хороший словарный запас. Ей плохо давались любые задачи, в которых требовалось расположить элементы в согласованном порядке.

Это история молодого человека, показывавшего черты синдрома Аспергера, но с умственной отсталостью и не достигшего независимости во взрослой жизни.М-ру Дж.Г. 24 года, и он посещает учебный центр для умственно отсталых взрослых. Дж. был спокойным, мало реагирующим на окружающее ребёнком. Он начал произносить отдельные слова в двухлетнем возрасте, однако до 2-х с половиной лет не ходил. Первое время он подражал, повторяя фразы, и имел плохое произношение. Читать он научился в возрасте 5-ти с половиной лет и всегда хорошо показывал себя при тестировании чтения, хотя понимание его было плохим. Он знал множество необычных или технических терминов, таких как «аэронавтика» и «птеродактиль», но такие знакомые слова как «вчера» ставили его в тупик.Он был не отчуждённым, а мягким и пассивным, склонным стоять и смРанний детский аутизмотреть на других детей, желая присоединиться к ним, но не зная, как это сделать. К своей семье он был очень ласков. В возрасте 24-х лет он по-прежнему не в состоянии социально взаимодействовать, хотя счастлив быть пассивным участником группы.Его походка и позы неуклюжи, и он медленно выполняет тесты на мелкую моторику. Специальными интересами Дж. являются музыка и автомобили. Он может распознать марку любого автомобиля, даже если ему показали только небольшую часть всего транспортного средства.Он учился в специализированной школе для умственно отсталых детей. Учителем он описывался как «не показывающий никакой инициативы». Впоследствии он был устроен в учебный центр для взрослых рядом с домом, в котором с радостью обосновался.Его показатель теста Векслера в возрасте 17-ти лет находился на границе между лёгкой и тяжёлой отсталостью, с вербальным уровнем чуть лучше практического. Его возрастные навыки чтения пока опережают все другие.

В следующей истории болезни говорится о мальчике, который первоначально был классически аутичным, а позже развил характеристики синдрома Аспергера.С.Б. 13 лет. Его мать датирует возникновение проблем у С. возрастом шесть месяцев, когда он в результате несчастного случая расшиб голову. С этого времени он стал социально отчуждённым и изолированным и проводил большую часть времени пристально глядя на свои руки, которыми двигал перед лицом сложным образом. В год он начал смотреть на уличное движение, но людей всё ещё игнорировал. Он продолжал быть отдалённым, с плохим зрительным контактом, пока не достиг пяти лет. Вехи развития моторики он миновал в обычном возрасте и, как только стал в состоянии физически, проводил часы, бегая по кругу с предметом в руке, и бросался в крик, если делались попытки его остановить. В возрасте трёх лет он научился узнавать буквы алфавита и быстро освоил навыки рисования. Затем он рисовал солонки и перечницы, правильно копируя написанные на них наименования — снова и снова. Какое-то время это было его единственным занятием. Вслед за тем он увлёкся пилонами и высотными зданиями и разглядывал их под всеми углами и рисовал их.Он не говорил до четырёх лет, затем в течение длительного времени использовал отдельные слова. После этого он освоил повторение фраз и путал местоимения. Маленьким ребёнком С. имел много стереотипных движений, включая прыжки, потряхивание руками и круговые движения кистей.После пяти лет речь и социальный контакт С. заметно улучшились. До 11-ти лет он ходил в специализированную школу, где мирились с рядом его эксцентричных повторяющихся рутин. Как-то, например, он настаивал, чтобы весь класс и учитель надели часы, сделанные им из пластилина до того, как сможет начаться урок. Несмотря на все проблемы, он доказывал, что имеет великолепную механическую память, вбирает всё, чему его учат, и может дословно воспроизвести факты, когда его спрашивают. В 11-летнем возрасте С. был переведён в обычную общеобразовательную школу. У него была хорошая грамматика и большой словарный запас, хотя речь являлась наивной и незрелой и в основном касалась его собственных специальных интересов. Он научился не делать смущающих замечаний при появлении других людей, но ещё склонен задавать повторяющиеся вопросы. Социально он не отчуждён, но предпочитает компанию взрослых компании детей его возраста, находя трудным понимание неписанных правил социального взаимодействия. Он сказал о себе: «Я боюсь пострадать из-за плохого мастерства». Он любит простые шутки, но не понимает более тонкого юмора. Одноклассники часто дразнили его.Его главный интерес — карты и дорожные знаки. У него невероятная память на маршруты, и он может быстро и точно их рисовать. Он также делает крупные, сложные абстрактные формы из любого материала, который попадает ему в руки, и проявляет большую изобретательность в обеспечении того, чтобы они удерживались вместе. У него никогда не имелось ролевых игр, но он глубоко привязан к игрушечной панде, с которой он, когда нуждается в успокоении, разговаривает как со взрослым.У него хорошая моторика пальцев, однако крупные движения неуклюжи и плохо координированы, и поэтому он никогда не выбирался другими детьми для участия в спортивных занятиях и командных играх.С. имеет средний уровень интеллекта по WISC с превосходством вербальных навыков над практическими. Он успешно выполняет задания, требующие механического заучивания, но его учителя глубоко озадачены и обеспокоены его плохим пониманием абстрактных идей и социальной наивностью. Они находят его трогательным, но, к сожалению, уязвимым для опасностей повседневной жизни.