Стихи

Василиска наварила василькового варенья,
Василиск*, прознав об этом, начал девок воровать,
Облетев града и веси, ищет, алчное творенье,
Молодую Василису и глумится, аки тать.
Базилевсу* в базилике* по ночам уже не спится,
Скоро дев не станет в царстве, замуж некого позвать,
Как потомственну монарху от беды такой не спиться,
Как бы в грязь не вдарить рылом и собрать поболе рать?
Василиск-то Василису умыкнул - и нет девицы,
Точит тихо

75-летию обороны Москвы посвящается...

Скоро ляжет на поля белый снег,
Первозданно снова чист, снова бел,
Как чернилами нетронутый лист,
Белый шум* на сто децибел.

Белой скатертью нехитрую снедь
Принакроет на полях до весны,
Белым платом обмотав тополя,
Будет тихо нашёптывать сны.

Поприкроет белым саваном смерть,
Что рассеяна в лесах под Москвой.
Каждый год саван шьют небеса
Тем, кто здесь свой

Василькового варенья в небесах
Наварила тётка-осень про запас.
Ватой сахарной на белых парусах -
Облака, в них хочется упасть.

Прыгнуть в море из небесных васильков,
Окунуться в белый сладкий дым,
К солнцу вырваться из будничных силков
И умыться светом золотым,

Янтарём, косым рассеянным лучом,
Золотом последних тёплых дней,
В банки крепко запечатать сургучом,
Ведь зимой с чайком ещё вкусней!

Когда в духмяных травах солнце бродит,
Миг их цветенья радостен и горек,
Как сладострастный поцелуй Эрато.
Мы все уйдём, так рассудили боги.
Харон не дремлет. древних аллегорий,
Как лебедь-лодок, путь беспечно лёгок.
И не успеет выпь провыть в осоке,
Как станет каждый шаг твой безвозвратен...

А я не бог, я лишь усталый странник...

Дыханье смерти превозмочь, увы, не властен.
Не отвергай подарок пифий-пчёлок.

Где в призрачной и зыбкой глубине,
"Ходили рыбы, рдея плавниками"*,(с)
Там в бухте Сан- Винченцио , на дне,
Лежит сосуд, взлелеянный веками.

Мятущийся в нём запечатан дух,
Источена его больна память.
Когда-то весел,нынче слаб и худ,
Незримо к миру обращён шипами.

Ему бутыль заведомо тесна,
Ему б продать свою живую душу,
И бьётся флорентийская тоска* (с)
В попытках тщетных вырваться наружу.

"Глуб

Рождаясь тихой песней в гуще леса,
Он в колыбели пестует печаль,
Прогнав туманов призрачных завесы,
На травы ставит падалиц печать.

Когда сентябрьский молодой повеса,
Вступает в силу, озорует, весел,
Дрожат осинки от его ладоней,
А даль небес прозрачней и бездонней.

Осенний ветер дуновеньем быстрым
Трясёт рябин коралловым монистом,
То колобродит, то крадётся рысью,
Багряный лист вплетая в "Чардаш" Листа.

Програмi "Модний вирок" присвячується...

Довго, довго міркувала,
Є кінець, чи ні, зухвало:
Краще брюки чи спідниця,
Чи на курточці спиниться?
Пух, хутро, чи вже на ватi,
Сарафани або плаття?
Болеро або жакетик,
Кардигани чи корсети,
З ременем чи на шнурівці,
Светрик цей пасує жiнцi?
Палантин чи хустка ніжна,
Чобітки чи босоніжки?
І підбори чи платформа,
Унисекс чи уніформа,
З рукавами і

Когда ты пот смахнёшь устало,
Взглянув с вершины пьедестала
И свой к нему измерив путь,
Ты каждый шаг свой не забудь!
Когда ты не солгал и в малом,
Хоть жажда славы донимала,
Когда ты смог собою быть,
Не допустить вдруг сбою бы
Мечтал ни в ритме, ни в стихе,
Стал воздух прян, как рыба хе,
И водружён венок из лавра,
Ты первый- на душе так ладно!
Но если ты сфальшивил раз,
Всплеск чувств твоих - сплошной кон

Я уйду хмурым утром в дождь,
Побродить по раскрестью улиц.
Горожане ещё не проснулись,
Спит людской утомлённый улей.
Я уйду хмурым утром в дождь.

Я поплачу с тобою, дождь,
Чтоб никто моих слёз не видел,
Душ потерянных уловитель,
Ты один мою грусть насытил.
Я поплачу с тобою, дождь!

Растворюсь я в твоих слезах,
Обновлюсь я в твоих потоках
И забуду про мир жестоких,
Мир угрюмых и одиноких.

Уже который год не снится ни черта,
Пилюли в пузырьках не лечат от напасти.
"Есть в близости людей заветная черта,
Её не перейти влюблённости и страсти."* (с)

Лишь только там, во сне, в одно связала нить.
Вернуться бы туда, где ты и я не порознь,
Туда, где нет нужды казниться и казнить,
Где бестелесность встреч дала благую поросль.

И только там, во сне, ты безраздельно мой,
Боюсь дышать и петь от ощущенья чуда,