Проза

(реальная история)

Мое детство и юность прошли в славном городе Ленинграде, в коммунальной квартире в доме номер 24, что на Синопской набережной, между мостом имени Александра Невского и Охтинским. Надо сказать, что квартира у нас была сравнительно небольшая - всего три комнаты.

В одной из них жили мы: мама, папа, бабушка, дедушка и я. За стенкой жил Николашка - пьяница, дебошир и антисемит. Когда он был трезвый, с ним еще можно было разговаривать, но нажравшись русског

- Надежды, практически, нет, - седой врач устало посмотрел на Ларису Абрамовну и, не выдержав ее взгляда, с мольбой устремленного к нему, отвел глаза в сторону. - Если бы не сломанный позвоночник, можно было бы попробовать курс химиотерапии, пересадки спинного мозга...
- Я все поняла. Сколько ему еще осталось? - врач был поражен мужеству этой женщины. Израильтянка бы на ее месте устроила скандал, потребовала созвать консилиум, стала угрожать судом. Терпеливость и кротость репатриантов все

Начинающий писатель Н. сидел в кафе и читал газету. В "Вечерке" опубликовали очередной его рассказ, пятнадцатый по счету. Этот факт очень льстил его самолюбию, несмотря на то, что за публикации он не получал ни копейки. Н. давно уже собирался издать собственную книгу, но зарплата сторожа не позволяла ему этого сделать - слишком уж дорого стоили издательские услуги. От чтения его отвлек мужской голос с сильным иностранным акцентом:
- Простите, вы не могли бы мне помочь?
- Конечно! А

"Ищи, хоть две тысячи лет,
Лети к самой дальней звезде..."
ВИА "Земляне"

- Извините, коллега, за нескромный вопрос, но, если я не ошибаюсь, - это у вас плоды мраморного дерева?
Курт Салин встрепенулся и, словно, вынырнул из глубины своих раздумий. Перед ним за столиком сидел добродушный толстяк и смачно поглощал гамбургер. Судя по всему, вопрос исходил именно от него.
- Простите?..
- Я спрашиваю: то, что вы едите - плоды мраморного дерева с

Десятый маршрут закрыли семь лет назад - муниципалитету он обходился слишком дорого. Теперь, чтобы добраться из Рыбацкого до Ржевки надо было ехать с тремя пересадками. Впрочем, метро работало без перебоев, так что Петр Львович просто поменял один вид электрического транспорта на другой.
Сегодня выходной, и спешить было некуда. Поэтому, когда он увидел свою любимую "десятку", решил просто сесть, и прокатиться на ней до самого конца. "Видимо, дела у городских властей пошли лучше, раз они в

(еще одна картинка с натуры)

Мишенька был очень хорошим мальчиком. Он всегда и во всем слушался родителей, вел себя правильно и не баловался. Кушал, правда, он не очень хорошо. Поэтому каждый раз за обедом его мама начинала с ним бесконечную торговлю: "Сыночек, ну, если ты так не хочешь, не ешь овощи! Только мяско, только мяско... И супчик, и супчик..."
Мишенька старательно отодвигал вареные овощи на край тарелки и хлебал пустой суп с кусочками курочки.
А еще он не люб

Герцог Антар Рави по совместительству работает ловцом душ: он собирает их разлетевшиеся осколки, и вместе с хозяином-ротозеем склеивает их, придавая им выбранную владельцем форму - круглую или овальную, кубическую или цилиндрическую - по желанию; добавляет немного пряных ароматов для того, чтобы приятно было понюхать свежевосстановленную, очищенную душу, потом выпускает их, легкокрылых, в воздух, а они, обрадованные свободой передвижения, разлетаются в разные стороны, как стайка соек, а герцог

Поехал Женя на Кубу. Стал там жить в одном из отелей, выходит к обеду или ужину, такой громоздкий, большой, сильный. Недюжинных размеров и способностей человечище! Стакан водки опрокинет, потом другой, еще и еще. И ничего ему не делается! Не пробирает водка русского медведя. Привычные они к водке-то, русские. Но служащие отеля, не видав ни разу сибирского косолапого, прозвали Женю "гризли". Ну, гризли так гризли. И правда, похож, - уши оттопыренные, глазки маленькие, как сверла, так и пронизываю

Дело было однажды вечером. Пришел ко мне сосед Митька, в шашки поиграть. Притворил дверь, устроился удобно на старом стуле. Достал доску, разложил шашки. Я покуривал сигаретку, выдувая дым в форточку и отряхивая пепел в консервную банку из-под селедки, заменявшую пепельницу.
- Ну что, как ты, друг сердечный? - спросил Митька.
- Выживаю пока, - неохотно ответил я. Настроение было неважнецкое. Поссорились мы с моей-то, с Олькой, значит. Она ушла утром, громко хлопнув дверью.

Наконец, все было готово. Главный Архитектор планеты, Генрих Юргенсон подключил датчики к своему лысому, как бильярдный шар, черепу, закрыл глаза и погрузился в сон. Ученые, техники, врачи - все участники эксперимента приникли к экранам компьютеров, приготовившись записывать все то, что сейчас выдаст гениальный мозг градостроителя. Все ждали чего-то совершенно необыкновенного, фантастического, никогда и никем доселе невиданного.
На экране возник корпус здания. Сразу было видно, что это ка