Проза

Телефон звонил непереставая. Черт! Я вчера опять забыл его отключить.
На будильнике было четыре часа утра.
- Але? – я взял трубку.
- Мишак! У меня получилось! – заорала она голосом Шмулика.
- Иди ты к дьяволу! – огрызнулся я в ответ. Теперь точно не усну…
- Мишель, это открытие века!
- Какие могут быть открытия в четыре часа утра?
- Ты не поверишь – моя машина заработала!
- Да ну?!
От неожиданности я сел в кровати. На другой половине

Маленький мальчик сидел на скамейке и плакал. Слезы текли по его щекам, и он размазывал их по лицу своими грязными кулачками.
- Кто тебя обидел, малыш?
Перед ним стоял какой-то незнакомый дядя.
- Петька... Говорит, что мы нищие. Ему родители на День Рождения машинку подарили... А мои мне - ничего. Потому, что мы бедные. Мой папа на войне руку потерял и работать теперь не может. Поэтому у нас мало денег.
- А какую машинку бы ты хотел?
- Большу-ую... Чтобы песок

В 1990 году Виктор Римкинд репатриировался в Израиль. Весь его багаж составляли небольшой рюкзачок с нательным бельем и шестнадцать холстов, свернутых в трубочку. Это были его лучшие картины, написанные в классической манере. Живопись маслом была не только его основной профессией, но и смыслом всей жизни. Он в совершенстве владел самыми разными стилями, но отдавал предпочтение гладкому письму лиссеровками. Это была тяжелая, кропотливая работа, когда краска наносится тонкими слоями, причем каждый

Когда Ийе вышел из посадочного модуля, вождь стоял на коленях и молился.
Увидев инопланетянина, он просто побелел от ужаса и стал голосить еще громче. Ийе включил переводчик.
«О, всевышний повелитель, - зазвенело в наушниках, - о великий творец, затмевающий блеском солнце, луну и все небесные светила!»
«За кого он меня принял?» – подумал пришелец. На всякий случай он убавил мощность головного фонаря и погасил бортовые огни планетолета. Все вокруг погрузилось во мрак, и тольк

Оптимист считает, что мы живем в лучшем из миров,
а пессимист с ужасом думает, .. что так оно и есть!..

1.

– Ты нас уже достал своими бабами! – отец еле сдерживал себя. – Сколько можно?! Одно и то же, одно и то же! Что, нет других тем для разговоров?
– Я вас достал? – обиделся Миша. – Я к вам прихожу не так часто. Ну, потерпите двадцать минут! Покушаю и уйду…
Он понимал, что отец прав, и, вообще, надо бы обедать дома, а не мучить род

«Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев…»

- Грядет! Грядет Эпоха Страшного Суда! – Киолковский навис над психиатром грохочущей глыбой, готовой раздавить своею массой этого "ничтожного циника".
- Хорошо, хорошо, грядет эпоха… И что с того? – старый профессор, повидавший на своем веку и не таких «кадров», спокойно перебирал китайские деревянные четки.
- Планета содрогнется от катаклизмов! Человечество закончит свое жалкое существование! – не унимался пациент.

"Воистину, еврейки молодой
Мне дорого душевное спасенье..."

А.С.Пушкин, "Гаврилиада"

Анечка не была красавицей. Но в ее прозрачно-голубых глазах было что-то такое, что привлекало к себе внимание мужчин. Опытный ловелас с первого взгляда понимал, что перед ним совершенно невинное, нетронутое создание, с чистою детской душой и девичьими грезами о Великой Любви. И был прав! Ибо, в свои тридцать три года Анечка еще оставалась девственницей.
Не то, чтобы

- Знаешь, в чем секрет моего долголетия? – спросил Хаим своего правнука Шмулика.
- Оставь дед! – отмахнулся тот. – Эти твои заморочки всем давно уже известны…
- Ты, конечно, можешь думать, как хочешь. Да, многие считают меня чудаком.
- Дед, мы все тебя очень любим! В конце концов, у каждого могут быть свои странности…
- Это не странности, внучек…
Старик посмотрел на закат. Краешек солнца все еще виднелся над вершиной холма, но небо уже окрасилось в тот волшебны

Гершеле Острополлер проснулся после полудня. Голова его гудела как паровой котел, во рту, казалось, с десяток кошек опорожнили свой кишечник, и главной мыслью, терзавшей несчастные мозги Гершеле, была мысль о капусте. Именно, квашенная капуста могла бы спасти исстрадавшийся организм старого еврея, женившего вчера своего младшего сына Абрашу на первой красавице местечка Двойре Хаймович. Да, он здорово перебрал вчера на свадьбе горилки с перцем…
Острополлер вышел на крыльцо, приспустил штан

- Ты веришь в судьбу? - спросил Хаим Рабинович своего приятеля Павла Когана, когда тот взял пять взяток на мизере.
- Да иди ты!.. - зло отозвался тот, тасуя колоду.
- А, кстати, зря. Я даже в газете об этом читал.
- О чем?
- О том, что можно заключить договор с судьбой.
- То есть, с Богом?
- Хочешь, назови это так.
- И каким же образом?
- А очень просто. Надо предложить ему какую-то уступку, чтобы получить то, что хочешь.
- Например?