Кто болен? Роман. Часть-12.

ЗАПИСЬ – 200 (апрель, 12г.)
Если мой дневник когда-нибудь и кому-нибудь попадёт в руки, то тот человек поймёт, что мне было трудно дружить и любить, ввиду своей болезни и мизантропического склада характера. Я даже в красивом и прекрасном, с точки зрения «нормального» человека, всегда, видел, даже ни смешное, а, увы, карикатурное, уродливое… Видел реальность под другим углом, ракурсом, как, наверно, её видят горькие пьяницы и конченные наркоманы, ну, и, конечно, сумасшедшие. Видел реальность искажённой и деформированной…
Если вам, читатель, кто-то признается в том, что он был моим другом – не верьте ему. Я для всех был закрыт. Если какая-нибудь дамочка или бабочка томно пролепечет, что я её любил – не верьте ей. Я никого и никогда не любил. Да. Было две-три глупые страстишки, но, увы, ни любовь, в моём высоком понимание этого чувства.
У меня были только приятели (мужчины) и секспартнёрши (женщины).
Любил и, одновременно, ненавидел я только свою маму…

ЗАПИСЬ – 201 (май, 12г.)
Вчера была инаугурация президента. Политик Пушкин им стал второй раз. За день до этого по стране прокатилась волна выступлений, митингов. Из теленовостей запомнился один кадр, точнее, один персонаж из аппозиции. Невзрачный молодой человек стоял с плакатом: « Гомосексуалисты и лесбиянки против власти воров и жуликов!». Получается, с одной стороны баррикады – люди с отклонениями: немужчины – неженщины, сообщество под названием «Оно», а с другой…
Кому и чему верить? С кем быть? Кто здоров, а кто болен? По-моему, все больны?
Рабыня Изаура – холуй (прошу не путать с понятием «фуй») Хавроньи – два месяца пил не просыхая. Вчера его выгнали с работы – из сторожей. Хавронья мужичка злобно, изощрённо материла и пару раз трахнула наотмашь рукой по голове (это было при мне). В этот же вечер сын Хавроньи, будучи пьяным (бухает третьи сутки) подрался с затем Хавроньи – сожителем дочери Хавроньи Кабанихи – Увальнем. Хаврон не просыхает от того, что ушёл в рейс (дальнобойничал), а его благоверная жена загуляла – пила и блудила. Хавронья, тяжело вздыхая, говорит, что она скоро сойдёт с ума. По-моему, в их семье - мать, два сына и дочь – все в пограничном состояние. Они не больны, но и не здоровы. Таких в нашем селе уйма.
Уже пять месяцев без мохнатки. Хотел нахлобучить Блудницкого потроха – эту глупую, беззубую матершинницу, разменявшую шестой десяток, эту бабу ёжку…. Она со мною кокетничает, сюсюкается, стеснительно улыбается…но когда ночью зашел к ней за таблетками от головной боли (это был повод), эта сучка, на мой стук в окно, тихий окрик, три раза включила и выключала в своей комнатёнке свет, уменьшила громкость радио, но дверь, в итоге, не открыла, в окне не показалась.
Надо будет ей сказать: « Раз ты отказываешь такому роскошному и импозантному мужчине, как я, то пусть тебя трахает до конца дней домовой, а ему, время от времени, помогают пьяные, вонючие засранцы и засанцы, что остаются ночевать в твоей квартире на правах дружков сына (Балбеса)…» (эти озвёздалы в гостях у Балбеса настолько нажираются, что, не вставая с постелей, блюют и ходят по малой и большой нужде… Хавронья говорила, что по утрам у Блудницкого потроха бывает такая вонища, что не приведи господи…).
Завтра моему биологическому отцу исполнится 74 года. Он слеп, у него был туберкулёз. Напишу ему короткое и сухое послание – смс: «В…, поздравляю с днём рождения! Здоровья, достатка, хорошего настроения. Сева». Близкими людьми, друзьями, увы, мы так и не стали. Он фальшивый, лживый и меркантильный человек, точнее, человечек.

ЗАПИСЬ – 202 (май, 12г.)
Два дня звонил в «свою» больницу. На месте «моего» врача – Андрея Ефимовича не оказалось. Хочу с ним поговорить о своём лечении, чтоб в «жёлтом доме» находиться не всё время (сутками, неделями), а приезжать утром на несколько часов. Чтоб обследовать «ливер»- сердце, печень, почки… Чтоб сдать все мыслимые и немыслимые анализы. Например, на наличие глистов… Чтоб покололи в задницу витамины, поставили несколько капельниц, подлечили процедурами в физкабинете…
Почему решил «сдаться» в дурку? А потому, что уже два дня жестоко матерю свою старушку мать. Матерю за пустяки. Мне даже хочется взять в руки какой-нибудь тяжёлый предмет и ударить её по голове, чтоб она со мною не спорила, не задавала дурацких вопросов и не нудила… Часто ссоры вспыхивают из-за нашего небольшого огорода. Мол, надо траву покосить, мол, надо лук посадить, мол, надо мелкую вишнёвую поросль по выкапывать и тому подобное. Мама за десять лет проживания в России меня затрахала огородными делами. Затрахала во всех позах камасутры. Даже, придумала сотню своих новых поз…
Мама, в общем-то, честная и порядочная женщина, точнее, бабулька. Но она, увы, яркий, типичный представитель туповатого, приземлённого, серого человеческого стада. Она, как и стадо, мыслит (слово «мыслит» представителям стада не подходит), точнее, думает («думает» - тоже не точное слово), точнее, рефлексирует трафаретно, банально, мелко и плоско. На протяжении весны постоянно ей объясняю, что я не землеройка, а, допустим, жаворонок. Хорошо, не жаворонок, а воробей. Объясняю, что я не жук навозный, что тащится от дерьма, а экзотическая бабочка (или бабочк), собирающая нектар с диковинных цветов. Хорошо, не бабочка, а, просто, моль, что трескает, жрёт старые дырявые шерстяные носки…
Да, мне надо срочно подлечится. В противном случае, может случиться беда. Могу психануть, могу стать не управляемым и, следовательно, наделать больших глупостей. У мамы же может подскочить давление или не выдержать сердце…
Мама достаёт меня огородом. Она не права. Я же не достаю её просьбой написать мемуары или, допустим, сочинять трёхстишья (хокку) под японцев. Не принуждаю проанализировать творчество раннего Чехова и позднего Бунина или углубиться в философию Льва Толстого… Не заставляю читать «странную» прозу Андрея Платонова и Даниила Хармса… Почему же она заставляет меня тупо стоять раком в огороде? «Картошка, моркошка и огурцы – это еда! - говорит она, - Это помощь нам…». «Картошка и хрен, – зло кричу я, - это не мясо, не сыр, не красная икра и не французский коньяк, ёханый бабай! Вся эта огородная хрень стоит копейки, твою мать! Можно месяц сторожем «отоспать» и весь этот огородно-садовый корм купить у соседей-землероек или в магазине…»

ЗАПИСЬ – 203 (май, 12г.)
Снова жестоко ругался с мамой. Точнее, я орал и матерился, а она – тихая, потухшая и обмякшая – молча сидела на диване и глазами старой, больной и одинокой собаки глядела в заоконную даль…
Прости меня, мама! Прости! Это болезнь. Она сильнее меня…
Всё больше и больше входя в раж, рычал зверем: - Мой отец подлец, а ты редкая дура! Он подлец всю жизнь тебя использовал, а конце жизни бросил…
Мама, прости меня. Прости. Всё же, я не самый худший сын. Это моя боль. Сильнейшая душевная боль заставляет бросать в тебя слова-булыжники.
- Я, вообще, не ваш сын! – орал дальше, - Я не мог родиться от таких клоунов, как вы (инопланетяне подкинули?)!!!
- Не кричи, а-а-а… Мне уже стыдно выходить на улицу, - тихо попросила она меня.
А началось всё с того, что в 8 часов утра я отправил своему биологическому отцу В. следующее смс: «С днём рождения! Здоровья, достатка и хорошего настроения. Сева».
Через десять часов (в 18.00 часов) пришло смс из далёкого города от бывшего мужа моей матери и моего биологического отца: «Благодарствую. Вам того же и лёгкого стула. В.». Поначалу хотел в ответ отправить какое-нибудь матерное смс, типа «…пошёл на …», но передумал и набрал следующее: «Раз в тебе столько желчи, то забудь мой телефон навсегда. С.К.» (Кобылин – это мамина девичья фамилия) Умышленно поставил букву «К», а не «С». «С» - первая буква в фамилии моего биологического отца. Через минуту запищал мой сотовый телефон. Это звонили с номера именинника. Не стал отключать мобильный. Положил его под толстую подушку. Истерично пописчав (так мне показалось) минуты две-три, он умолк. Если гражданин С. будет ещё слать смс или звонить, внесу его в «чёрный список» или поменяю номер телефона.
Если коротко о моём биологическом отце – С., то это подленькое, лживое, вороватое, эгоистичное и весьма нарциссическое создание. Каждый человек похож на какого-нибудь зверя или зверька, птицу, жучка, растение… С. – подобен мелкому таракану.
Пожалуй, всё.

ЗАПИСЬ – 204 (май, 12г.)
Уже несколько дней клею Блудницкого потроха.
Её сынок Балбес с сожительницей Кукушкой уехали в деревню горе-матери, потаскушки и пьянчужки.
Спрашиваю у Блудницкого потроха: - Когда я уже тебя нахлобучу?
Эта беззубая матершинница с хитренькими, крысиными глазками лыбиться (улыбается) и молчит.
- Вот заколдую тебя (Блудницкий потрох боится колдовства. У неё была тощая и вечно обосранная корова. Бедное животное шаталось и мало давало молока. Доярка считала, что на корову навели порчу. На мой взгляд, просто, за бурёнкой надо было ухаживать и хорошо кормить…). И тебе будут ночами снится одни члены. Целое поле членов. А в конце, под утро приснится член размером с водонапорную башню…
- Ну-у-у, тебя (матернулась)! Я итак уже два дня работать на могу…
- Всё о хренах думаешь?
- Да. Сиськи набухли, а звёздочка на изготовке…
- Так в чём же дело? Пошли в баню или курятник…
- Нет. Подожди… - она невинной девочкой потупила взор.
- Ты гляди, а то у тебя там зарастёт и ты снова целочкой станешь…
- Не должно. Уже не стану, - серьёзно говорит она.
Прошло время, я шёл из магазина. Блудницкий потрох сидела на крыльце. У неё были широко расставлены бледные, худые ноги. Из под халата виднелись чёрные трусы.
Подумал: «…Очень старушка хочет. Как говорят в народе: «И хочется, и колется и мамка не велит…». Подошёл к дурдомовской нянечке.
- Сегодня вечером, когда стемнеет, я тебе позвоню и мы покувыркаемся…
- Позвони…
С 22 до 24 часов три раза звонил Блудницкому потроху. Три раза выходил в ночь. Подходил к её двери. Стучал в дверь и окно. Эта сучка-сука-сучара не открыла, не ответила… Да, я загулял, как молодой кабелино. А кто ни загуляет после четырёх месяцев воздержания? Кто? Только дед Пихто, которому 101 год…
В начале первого часа ночи лёг на свой старый, обосаный и затраханный мною и долгой жизнью диван, тихо включил радиоприёмник.
«… О-ё-моё! Шире вселенной горе моё!…» - пел такой же, как я звёздострадалец, которому не дали, которому сказали эротическое нет… Цирк уехал, а клоун остался (тарелка улетела, а один гуманоид остался).

ЗАПИСЬ – 205 (май, 12г.)
На днях встречался в городе с Прапорщицей. Сидя на лавочке в парке, трескали мороженное, говорили на самые доверительные (словно две старые подружки или друга) темы, смеялись по пустякам. Каждый платил за себя – мы же не любовники (на этом делает «ударение» пожарница). Я не сопротивляюсь, так как в «новенькой» блондинке, хоть она и женщина, немалая мужская составляющая. Отношусь к ней, словно она - он – кореш.
Возле нас памятник: три огромных валуна на низком постаменте. Возможно, придумал какой-то хитротрахнутый чинуша. Эти валуны нерукотворные, то есть скульптор к ним не прикасался. Их обрабатывали «художники» Дождь, Ветер, Солнце, Мороз… Потом, видимо, другой не менее хитронахлобученный «чинарик» сочинил легенду, что, мол, если коснуться ладонями валуна и загадать заветное желание, то оно непременно сбудется.
Прапорщица подошла к «булыжникам» и, приложив ладони, молча загадала желание. Я же не стал этого делать, а подумал: «…Лучше б сделали что-то стоящее. Камни? Мы, что японцы? Чтоб делать сады из камней? У азиатов это древняя традиция… философия… Чем хороши подобные камни? Думаю, что до этого додумался третий хитронатянутый чинуша с толстым, чугунным задом. Камни трудно испортить. Их не своруют. (Зачем? Это не цветмет…). И самое главное – они – камни – госказне обошлись не в десятки тысяч, а в «ломаный грош». Возможно, что «слуги народа» - несколько толстопузых, толстозадых и красномордых чинуш хорошо набили себе карманы на этих камнях и повезли своих продажных потаскух-содержанок в какую-нибудь Турцию или Ебипет…
Но самым главным чмом в стае этих отморозков был, якобы, «поэт и художник». Он всех казнокрадов и простых горожан (последние загадывают желания, кладя ладони на валун) убедил в том, что это весьма оригинальный памятник, что это весьма ново, харизматично и, если хотите, гламурно…
Обратно в село из города ехал в тесном, раскалённом жарким солнцем автобусе. Пассажиры возбуждённые, сердитые, краснолицые… Рядом со мною сидел выпивший мужичок моих лет. Около нас, на полу лежала его собака. Ей умная, миловидная и безгрешная мордашка покоилась на коленях спящего хозяина. Я посмотрел на рожи, хари, рыла, мины, гримасы… пассажиров и понял, что лицо в этом «железном гробу на колёсиках» только у собаки пьяного соседа… У остальных морды-морды-морды! Гнусные морды! Получился «рисунок углём». Да, Сева – старый ты мизантроп… Кто болен? Все больны!!!

ЗАПИСЬ – 206 (май, 12г.)
Пару дней назад, ночью я разок (как говорила Крошка шоколадная – «в позе собачек») нахлобучил Блудницкого потроха – потёрся своей гадостью о гадость соседки. До этого, вечером, при встрече в общем дворе, она мне ласковым, тихим, с долей елея, голоском пролепетала (так обычно «поёт песни» гермафродитная Розалия своему мужу-Мяснику Мкртычу).
- Севочка, приходи сегодня вечером на лавочку…
- Зачем? – сердито рыкнул я, - Комаров кормить?
- Приходи… - снова цветочный мёд.
Понял (это касается только меня), что мне надо спать с женщиной, которая мне нравится, близка на всех уровнях: физическом, умственном, эмоциональном… Если чего-то не достаёт, что-то выпадает из списка, то это уже обычная (для меня во всяком случае) траханина, секес, совокупление, соитие, кувыркание… «Голый» же секес, как еда без приправ: соли, перца, лаврового листа… Нет. Просто, секес – обычные хлеб с водой. Вроде и сыт, а радости нет…
Итак, у меня случился трах с Блудницким потрохом – беззубой, глуповатой матершинницей дояркой, через четыре месяца с хвостиком после траха с Крошкой шоколадной – высокомерной, фальшивой и меркантильной чиновницей. Крошка шоколадная послаще, пораскрепощённее соседки, но это было невысокое чувство, а обычная гормональная помощь друг другу зрелых самца и самки. Трах для здоровья, для поддержки тонуса и прочее…

ЗАПИСЬ – 207 (май, 12г.)
Вчера был в «своей» больнице (большой лечебный комплекс в городе).
Виделся с Андреем Ефимовичем (фамилия, ни то Ракин, ни то Рагин). Вместе с ним в отделение работает его племянница – Екатерина Николаевна.
- Я хотел бы лечиться в больнице днём, а на ночь уезжать домой…
У Андрея Ефимовича в глазах вопрос.
- Объясню. У меня мама. Старенькая. Ей почти восемьдесят. Также, я сейчас пытаюсь продать свою квартиру и купить что-нибудь скромное в городе…
- А как же мама? – спрашивает Екатерина Николаевна (Катенька).
- А, что мама? Посажу её в машину и поедем. Всё. И сделка, и перевозка мебели на мне.
Катенька, видимо, думала, что я хочу бросить свою маму. Как она могла обо мне так подумать?
- У мамы было два гипертонических криза. Слабые ноги. Она, даже, в магазин не всегда осилит сходить…
- Сева, я на днях ухожу в отпуск и, поэтому, лечить тебя будет Екатерина Николаевна, - сказал Андрей Ефимович.
Я кивнул головой.
- Сева, на счёт дневного стационара лучше обратиться к Т.К.(заведующая отделением). Расскажи ей всё, - предложила Катенька.
- Может, вы расскажите. У нас с ней психологическая несовместимость. Она хороший человек, а я, вообще, прекрасный.
Катенька улыбнулась.
- Мне Андрей Ефимович говорил, что вы пишете хорошие стихи. А сейчас продолжаете рифмовать, Сева?
- Да. Работаю над циклом стихов «Голубая луна в розовый горошек»…
- Как в остальном?
- Стараюсь вести себя хорошо. Нормальнее и адекватнее своих диковатых и топорных соседей…
Катенька снова светло улыбнулась.
- Если замечаю первые признаки раздвоения личности, то включаю самоиронию. Стараюсь наблюдать и слушать себя со стороны.
- Выпиваешь?
- Бывает. Бутылочку пива, пятьдесят грамм водки…
Катенька, улыбаясь, погрозила пальчиком.
- Ну, что, Сева, приходи завтра к 8 часам утра…

ЗАПИСЬ – 208 (май, 12г.)
При встрече с Катенькой (своим новым лечащим врачом), сказал, что стараюсь вести себя нормальнее, разумнее своих сельских соседей. Теперь поставил себе сверхзадачу вести себя корректнее и сдержаннее медперсонала (нянечек, медсестёр и, даже, если получится, врачей) дурдома.
Рано утром (к 8 часам утра) приехал из села в город, точнее, в областную психбольницу. Добирался полтора часа: на двух автобусах, а потом шёл 20-25 минут пешком в гору. Позвонил в назначенную дверь. Открыли.
- Вы к кому?
- Я к Екатерине Николаевне… Мы договорились…
В коридоре находилась большая толпа больных. У всех пришибленный, виноватый и вялосонный вид.
Катенька дала мне бумажку и сказала: - Спустишься в низ. Там тебя примут и оформят на лечение… - она ещё что-то быстро и много говорила-говорила.
- Не всё понял. Запутался.
- Всё поймёшь. Всё вспомнишь…
Спустился на первый этаж. Открыл дверь и попал в длинный коридор с большим количеством дверей. Нашёл регистратуру и отдал Катину бумажку-направление. Мне задали несколько вопросов и объяснили в какой кабинет идти. Кабинет оказался рядом. Я встал около двери.
Прошла молодая медсестра. Видимо, её утром хорошенько нахлобучили. Она светилась «сексуальным» светом (если таковой есть). Хотел ей бросить, что она «Мисс Сексопильность психдиспансера», но воздержался от комплиментов. Для меня сейчас молчание – золото, да что там золото, бриллиант чистой воды.
Пришёл врач – мужчина лет 55 – обычной, непримечательной внешности. Если встречу его ещё раз, то, пожалуй, не узнаю и, следовательно, не поздороваюсь.
Состоялся разговор.
- На, что жалуетесь, Всеволод?
- Раньше засыпал в 2-3 часа ночи, а просыпался после обеда. Так продолжалось с месяц. Уснуть раньше ни как не получалось. Взял в аптеке феназепам. Стал засыпать в 10-11 часов, а пробуждаться в 5-6 утра. Далее, уснуть уже не могу. Не высыпаюсь. Мне не хватает 7-8 часов сна. Хожу весь день вялый…
- Перепады настроения, - добавляет врач и записывает в больничной карточке.
- Да. Я хотел бы днём находиться в больнице, а ночевать дома. У меня старенькая мать.
- Хорошо. Скажите, что б в приёмном покое позвонили Екатерине Николаевне… Чтоб вещи у вас не забирали…
- Можно вопрос?
- Да.
- Что в вашей профессии больше грустного или смешного?
Врач ответил уклончиво, потом добавил: - Когда вижу, что ранее тяжелобольной меняется в лучшую сторону, ведёт себя так, что его соседи не догадываются о его тяжёлой болезни, я удовлетворён своей работой…
Врач явно, желая того или не желая, кинул в мой огород, ни камень, а пряник или котлету. «Спасибо тебе, человек в белом халате, за добрые слова…»
Психотерапевт сделал ещё несколько записей и отправил меня с маленькой, пожилой нянечкой в приёмный покой.
В приёмном покое сидело две толстенькие и коротенькие крашенные блондинки несвежего, увядшего вида и мужчина-санитар в голубеньких штанишках и курточке.
Блондинки измерили мой рост (184 см) и вес (121 кг).
Потом, меня очень долго держали в коридоре на скамье. Видел в открытую дверь врачей, они – бросали короткие взгляды на меня. Подумал: «… Видимо, испытывают моё терпение. Если начну суетиться, возмущаться, то сразу закроют в больнице на долгое, круглосуточное лечение…».
Я пересидел блонд. Молчал, как немой. Лишь только мило и мягко улыбался, встречаясь с глазами этих потасканных временем, работой, бытом, мужчинами, детьми… женщин.
Чуть позже санитар в голубом, санитар – само обаяние повёл меня в отделение, в котором меня будут лечить…
Открылась дверь. Встретился с крупной, рослой медсестрой Любой. Более шести лет назад она была пампушкой и хохотушкой с румянцем во всю щёку. Сейчас она худощавая и бледная на лицо женщина с большой пятой точкой. Было ощущение, что она постоянно думает о какой-то неразрешимой проблеме, вечной проблеме. Также встретил медсестру брюнетку Светлану со шрамом на щеке. Света стала ещё чернее, смуглее, худощавее и мрачнее. Её шрам выпуклее и рельефнее. Мельком увидел медсестру (имени не помню). Раньше это была девицам с явным шармом. Сейчас же – широкое, чуть одутловатое лицо и блеклый, потухший, пустой взгляд больших серых глаз. Не выдержал и сказал ей при остальных медсёстрах: «Раньше была девушкой, а теперь молодая женщина…» (сфальшивил, так как был поражён разрушительной силой времени).
Света со шрамом дала мне три таблетки тералиджена, и проинструктировала: «Одну выпьешь после обеда и две перед сном…».
- Завтра мне к скольки придти?
- К 8 утра. Не ешь жирного. Будешь сдавать кровь из вен…
- Пока…
За мною закрыли дверь…

ЗАПИСЬ – 209 (май, 12г.)
Второй день в больнице. Точнее, третий. Первый день – визит к Андрею Ефимовичу и Катеньке, беседа без химии (таблеток). Итак, третий день. Мне открыли дверь и указали на комнату для свиданий. Заняв длинную скамью, стал ждать, когда позовут. Чуть погодя, сдал кровь из вены и из пальца. Вернулся в комнату свиданий и снова стал терпеливо ждать. Рослый знакомый медбрат взял у меня мазки изо рта и носа. Потом меня завела в небольшую комнату молодящаяся бабушка с мужским телосложением и характером.
- Снимай штаны! – сказала она.
Я снял.
- Наклоняйся. Раздвинь ягодицы…
Наклонился и раздвинул руками свои толстые ягодицы.
- Я вам мужикам целки сбиваю! За нас, за баб мщу! Хо-хо-хо! – с этими словами, она засунула мне в анальное отверстие палочку с ватой – взяла мазок.
- Ха-ха-ха! – хохотнул я, - Скажите, а можно сдать кал на анализ? На яйцеглиста? Работал вахтёром. У нас пять кабелей было. Хочу провериться…
- Можно. Принеси в коробочке завтра утром. Проверим. Хо-хо-хо!
- Ха-ха-ха!..
Некоторое время опять сидел в комнате для свиданий. От нечего делать, подсчитал, что в ней – в комнате – четыре небольших столика и десять стульев. Здесь, обычно, больные встречаются со своими родственниками. Последние приносят в определённые часы увесистые пакеты с едой, напитками, сигаретами…
Прошло время, и меня повели с несколькими больными (у одного на шее имела место татуировка в виде фашистской свастики) делать кардиограммы.
Кардиограммщица – молодая, стройная женщина тридцати лет – при виде меня - роскошного и импозантного – несколько подалась вперёд и посмотрела, как самка на самца. Видимо, ей хочется, чтоб её кто-нибудь нахлобучил, а подходящей кандидатуры нет. Кругом, увы, одни «дураки», алкаши и наркоманы… С ними «кашу не сваришь»…
- У меня лет десять назад имела место мерцательная аритмия, - предупредил я неудовлетворённую женщину.
- Сейчас её нет, - ответила молодуха, бегло пробежав взглядом по бумажной ленте…
Мы мило раскланялись…
… Уходя, забыл попросить таблетки у Светланы со шрамом. Поэтому на ночь пил феназепам…

ЗАПИСЬ – 210 (май, 12г.)
На четвёртый день я увидел заведующую Т.К. Она изменилась. Раньше она косила под леди: была стройна, осаниста (с ровной спиной), с задранным вверх носиком, отбивала в длинных коридорах отделения звонкую дробь каблучками, пугая и напрягая ею медперсонал и больных… Была весьма высокомерна, чванлива и бессердечна… Одним словом, говниста. Тогда ей было под сорок. Сейчас видимо за сорок пять. Да, что делает с женщинами климакс. Т.К.- сдулась. Сейчас она обычная располневшая, рыхлая, притихшая и, даже, где-то, помудревшая баба. Нет. Пусть лучше будет женщина. А то леди и, вдруг, бац, хрясть…баба.
В этот же день у меня ещё раз взяли кровь из вены и, мягко говоря, ввели витамин в ягодицу. Всё это сделала Любочка с большой пятой точкой. Потом, я подошёл к Свете со шрамом.
- Светлана, вчера забыл взять таблетки.
- Значит, тебе ещё надо давать таблетки от склероза.
- Вообще-то, принимаю Гинкго билоба.
- Мало принимаешь.
- Напиши на бумажке, что и как принимать, а то забуду. Только, разборчиво.
- У меня полиграфический почерк, - похвасталась Светлана…
Вечером снова сорвался на маме. Я ей кричал: - … Ты меня затрахала своей землёй, своими цветами, помидорами!.. Затрахала во всех позах камасутры!.. Раз ты меня не жалеешь, раз у тебя вместо сердца – кусок сала, а вместо мозгов – мамалыга (каша из кукурузной крупы – молдавское блюдо), то я, тоже, тебя не буду жалеть. Через два дня, после выходных соберу вещи и уеду в больницу. Живи сама, как знаешь…
- Ты весь в отца! – буркнула мама.
- Да. Отец и его родня – махровые мудаки, но и твоя родня не лучше. Твои – редкие дураки!!!
Когда, сидя в своей комнате, успокоился, остыл, подумал: «… Если отцова родня – мудаки, а мамина – дураки, то кто я?.. Мудодур или Дурамуд?..».

ЗАПИСЬ – 211 (май, 12г.)
Понедельник. Сегодня пятый день лечения. В субботу и воскресенье – находился дома.
Когда в воскресенье, вечером мама снова завела разговор о посадке лука (от слова, понятия «огород» в последнее время зверею), я начал отвратительно, матерно ругаться, вкладывая всю злость и ярость, какая у меня накопилась за последние годы на дураков и мудаков. В тот момент моя мама была яркой представительницей этого ненавистного для меня племени. Не выдержав, схватил её правой рукой за редкие седые пряди и сжал их в кулак (первый раз в жизни по отношению к матери): - Если ты, тупица, тварь, кусок сала, куриная жопа… не оставишь меня в покое, то я проломлю твою деревянную голову каким-нибудь тяжёлым предметом! Пушкиным (тяжёлая статуэтка Солнца русской поэзии из чугуна)! И из-за тебя трахнутое создание меня посадят пожизненно, а тебя зароют в землю! Из-за твой непролазной тупости может случиться большая, страшная беда, трагедия! Я же не заставляю тебя писать мемуары, не заставляю учить наизусть стихи Маяковского, которого ты терпеть не можешь! Почему же ты, тупое животное, постоянно достаёшь меня огородом? Достаточно, один месяц поработать дворником или сторожем и мы себя на год обеспечим овощами! Картошкой, капустой и прочей хренью! Раз ты сама не можешь стоять раком в огороде, не можешь садить картошку и прочую хрень, то купи себе пару горшков и разводи в них кактусы! Если ты в ближайшее время не включишь свою голову, то случиться беда!!!
Приблизительно такие монологи я, бурно жестикулируя, выкрикивал три прошедших дня. Да. Давно меня так не плющило, давно так ни размазывало, словно повидло по куску хлеба…

ЗАПИСЬ – 212 (май, 12г.)
Уже шестой день не ругаюсь с мамой. Так, мелкие колкости с моей стороны в её адрес, но они не в счёт.
В больнице мне делают уколы в задницу (витамины), ставят капельницы (руки синие от непрофессионализма Любочки), пытаются поставить в моей больной голове на место шарики и ролики процедурами (электромагнитные приборы ультразвукового излучения).
В городской психбольнице пациенты и пациентки лежат вместе – в одном помещении.
В Казахстане, в подобных заведениях мужчин и женщин держат отдельно друг от друга, то есть изолируют от греха подальше. Вместе они могли быть только на свободном (дневном) стационаре (где лечат лёгкие расстройства психики, нервные срывы…).
В городской больнице я лежал более шести лет назад. В первый раз – три недели и, месяц спустя (не долечился), повторно – около двух месяцев.
Не секрет, что между маньяками и маньячками (так называл больных один из санитаров), порой, завязываются отношения. Некоторые психи, даже, находят возможность перепихнутся (совокупиться) в стенах жёлтого дома. У меня за те два первых лечения ни с кем из шизофреничек ничего не завязалось. На днях же, при виде одной молодой девицы не лишённой яркости и, как сейчас принято говорить, харизмы, в моём воспалённом мозгу родилась такая мыслишка: «… А ни завести ли себе любовницу из молоденьких шизофреничек? У неё - свежее тело. У меня – творческий ум, фантазия, воображение… Она – молодая шизофреничка – среди ровесников белая, хромая ворона, дурочка, блаженная… Я бы её потрахивал и учил уму-разуму, то есть совмещал бы приятное с полезным. Это было бы взаимовыгодно для нас обоих. Я бы помог ей выжить, выстоять в этом тёмном, горбатом мире. Она (если не совсем дура) не пилила бы меня за скромные подарки и развлечения, зная, что у меня маленькая пенсия. Не была бы столь требовательна и капризна, как большинство «здоровых» женщин. Радовалась бы малому…».
Однако, какой же у вас, Сева, циничный и расчётливый ум. К тому же вы, почти, педофил. Захотели девицу, годящуюся вам в дочери? Да! Если «нормальные, здоровые» уроды, уроды без справок из жёлтого дома позволяют себе всяческие нездоровости (если глядеть с моей «колокольни»), то мне депрессивному маньяку – можно всё (во всяком случае, в мыслях, фантазиях…)!!!

ЗАПИСЬ – 213 (май, 12г.)
Сегодня финал «Евровидения». От России будут выступать «Бабушки». Они в ярких нарядах (преобладает красный цвет), лаптях, монистах из царских монет…
Частенько, даже, в красивом нахожу смешное, карикатурное, уродливое… Что же, кроме уродливого, можно увидеть в уродливом? Кто-то скажет: «…Оригинально, необычно, ново, эксклюзивно, харизматично, экзотично…». А, по-моему, маразматично… Ещё бы к этой компании бабок добавить нашего советско-российского песенного метра, можно сказать, аксакала – Любителяпаричков. Чтоб он тоже был в народном костюме и, притоптывая ногами, делая пальцы веером, разбавлял «пение» ровесниц, чтением рэповских куплетов… Уверен, тогда бы Европа не только уписалась бы, а ещё и укакалась от избытка захлестнувших и переполнивших её эмоций…
Кстати, осталось чуть более полугода до конца света (по календарю индейцев мая). По-моему, маразм крепчает…

ЗАПИСЬ – 214 (май, 12г.)
Несколько дней назад принёс в дурдом пластмассовую баночку из под витаминов со своим калом. Баночка размером с майонезную. Та нянечка, что «лишила меня невинности», подковырнула: - Сколько здесь? Килограмм?
- Не знаю. Не взвешивал, - улыбнулся.
Прошедшей ночью в моей толстой, волосатой заднице засвербело, зачесалось. «Может они? Глисты?» В моём анальном отверстии, возможно, трахались, размножались глисты, а я, в этот момент, философствовал (было около полуночи): «…Глисты… Им в моей заднице тепло и сытно, но зато темно и припахивает, чтоб ни сказать, воняет. Есть два больших плюса и два больших минуса… У всех у нас, как и у глистов, в жизни есть свои плюсы и свои минусы… Я сейчас живу в селе. Наше село – это задница. Да-да-да! Задница! И таких задниц в России, и не только в ней, но и в других странах, даже, весьма развитых, до хрена и больше… Почему наше село задница? Объясню. Здесь, хотя и есть мусорные баки, всё равно кругом валяется всяческое гэ: бутылки, консервные банки, окурки, гигиенические прокладки… Здесь много по-свински пьющих… Многие мужчины синеватые от татуировок… Здесь в порядке вещей встать и отлить (помочиться) там, где приспичит, не глядя на рядом проходящих людей, окна, в которые могут смотреть твои знакомые или соседи… Здесь в порядке вещей, вместо красивых и ёмких слов, говорить на «неразбавленном» мате при стариках и детях… Здесь лучше сгноить, сжечь, уничтожить…, чем отдать соседу «за спасибо»… Здесь в норме соврать, обмануть, своровать, оговорить, унизить… Здесь много мужеподобных (грубых, нахрапистых, наглых…) баб и женоподобных (слабых, вялых, бесхребетных…), якобы, мужчин…
Но самое печальное, самое трагическое, что сельчане всё это (перечисленное) считают нормальным, естественным. Они не понимают, что всё озвученное – это признаки задницы…
Кто болен? Все больны!
Проживая шестой год в селе, я, тоже, опустился, точнее, оскотинился: стал неряшливее (реже бреюсь и чищу зубы, бывает не одеваю носки, выходя, допустим, в магазин…), озлобленнее… Часто отвратительно матерюсь…
Я сыт и одет, в квартире не холодно зимой (в заднице глистам, тоже, сытно и тепло), но мне не хватает некого духовного света: дружбы или хотя бы общения с умными, красивыми и талантливыми людьми, не хватает свежести и новизны…».
Если мы с мамой когда-нибудь переедем жить в город, то ни почувствую ли я себя снова в заднице? Только, это будет задница побольше и попросторнее… Или в мохнатке? Город чистый и зелёный. Одно смущает – его название. Оно похоже по звучанию на матерное слово, означающее вагину (женский половой орган).

ЗАПИСЬ – 215 (май, 12г.)
Сейчас мне ставит уколы и капельницы Любочка с большой пятой точкой. Она занимает среднее положение между пожилой девушкой и молодой женщиной. Более шести лет назад мне делала укольчики Ирен – брюнетистая девушка с тёмными выразительными глазами, стройной, аккуратной фигуркой и (это, пожалуй, самая важная деталь) красивой грудью приблизительно третьего размера. Почему сделал акцент на груди? А, потому, что, когда Ирен брала у меня кровь из вен, мой нос почти что ложился в выемку между двумя «райскими плодами», которые покоились в свежих, кружевных, как правило, кремовых тонов, бюстгальтерах… Сучка Ирен «пила» мою кровь… «Кровь» рифмуется со словом «любовь». Это, извиняюсь, самые затраханные рифмы русскими поэтами за триста лет российской словесности. Начиная от Ломоносова, далее, Пушкарёва (Так шутливо называл Александра Сергеевича молодой Антоша Чехонте в одном из свои ранних рассказцев) и заканчивая каким-нибудь стихоплюем Фуенко из Крыжополя… Отвлёкся. Итак, сучка Ирен брала у меня кровь, при этом ехидненько и хитренько, по лисьи поглядывала на мой кислый, подавленный, нет, раздавленный вид, на мои тоскливые глаза бездомного пса, глаза, которые я пытался отвести от «райских плодов». Эта сучка знала, знала на все сто процентов, что для меня этих несколько минут были подобны жестокой пытке… А, впрочем, Ирка-дырка была неплохой, компанейской девчонкой. Иногда, мы с ней говорили на разные житейские темы. А, раз она меня «прикрыла собой». Ещё бы чуть-чуть и меня бы упекли на, так называемый, блок («Блок» - отделение в отделении для тяжелобольных, в том числе, буйных…)…
Где ты сейчас, Ирен? Кто снимает с тебя ажурные лифчики? Кто целует твою красивую грудь? Где ты, Ирен? Где? Ты знала, что у тебя идеально (бюст) и умела это хорошо подать, подчеркнуть. Бог тебе дал вкус…
На днях ехал в автобусе из города в село. Сидел. В проходе стояла молоденькая девушка в платье с вырезом на спине в виде прямоугольника (что-то типа декольте, только на спине). Зачем? К чему этот вырез? Если все в нём видят прыщавое тело, точнее, недавно избавленную от прыщей спину: бледная кожа в розовых и голубых пятнышках. Клоунесса? Она молоденькая. Ей простительно делать ошибки. А, вот старой кошёлке Шапокляк из городской литгазеты, за большое декольте на плоской, костлявой груди, надо набить тощую задницу старой самодельной мухобойкой… А, да, ещё, во второй по значимости библиотеке города видел одну старую клоунессу – маленькое, кругленькое существо, среднее между пожилой женщиной и молодящейся бабушкой. Так вот, у этой «давно увядшей розы» декольте было в виде овала размером с детскую ладошку. Вырез, грубо говоря, напоминал дыру в платье. Из «дыры» выглядывал «половой орган девочки». Да-да-да! Девочки. «Половой орган» беленький, пухленький, пока ещё без признаков оволосения…
Как знать? Может, все эти женщины, со странными декольте, нормальны, а болен я? Может, это всё мои больные, нездоровые фантазии? Фантазии с долей извращения? Кто болен? Я или они? Видимо, все больны?..

ЗАПИСЬ – 216 (май, 12г.)
Наверняка, красный цвет меня раздражает по настоящему? Сегодня, когда ехал на автобусе из города в село, увидел в начале нашего села ярко-красный забор. Какая-то дура или дурак, или семейка дураков (в нашем селе дураков достаточно, как и мудаков) покрасила метров пятнадцать забора из цельного листового металла в цвет войны, революции, месячных и геморроя… в цвет мясников, клоунов, насилия и секса…
Автобус проехал ещё с километр, и я увидел узел газовой распределительной системы с множеством всяческих труб и вентилей, выкрашенных в такой же болезненно-яркий цвет, как и забор. Видимо, кто-то из семейки дураков работает в газовой конторе, и спёр краску для себя. Может, газовщик-маляр продал или выменял излишки краски на огненную воду (самогонку или максимку) у семейки дураков.
Мой сосед Мясник Мкртыч тоже года три назад выкрасил свой уличный деревянный туалет в красно-коричневый (геморройный) тон. Его жена Розалия приторговывает максимкой (спирт, как правило, низкого качества разведённый водой из крана). Видимо, эта семейка купилась на дешёвую ворованную краску ядовитого тона и налила за неё стакан, другой пойла какому-нибудь нашему Васе, Феде или Ване…
Для себя я ещё понял одну вещь, что красный цвет и слово «любовь» - родственны. Слово «любовь» меня, тоже, раздражает, потому что его может сказать какая-нибудь шалава или гламурная дура, после того, как сделает минет своему 85 или 139 дружку. При этом шалава или гламурная дура закурит длинную и тонкую розовую сигарету, закатит глаза и 85 или 139 раз томно промурлыкает: «Я люблю тебя, малыш!» или « Мне в кайф заниматься с тобою любовью, пупсик!»…
Понятие «любовь» залюбили, затрахали до невозможности представители попсы (текст песен и их «личная» жизнь) и «звёзды» гламура (…С. Зверьков, В. Пердючка, К. Лошак, А. Плюшкин и остальные…).
Не секрет, что в русском языке когда-то слово «красный» имело значение «красивый». В русском языке, думаю, не случайно слова «любовь» и «кровь» идеально рифмуются… Прошло время и большое стадо выбрало для своего знамени красный цвет… Прошло ещё время и уже внуки с правнуками тех, что шли под красным знаменем, изгадили, измызгали, растоптали слово, понятие, чувство, состояние души под названием «любовь»…

ГОРОД

ЗАПИСЬ – 217 (октябрь, 12г.)
Последнюю запись делал более четырёх месяцев назад в селе. На улице тогда карнавалил май. Уже осень. Октябрь. Наконец-то, мы с мамой переехали из села в город, из задницы в мохнатку (название города близко по звучанию мату, означающему вагину).
Если б я был настоящим сказочным колдуном, то добрую половину жителей села (где недавно жил, точнее, существовал) превратил бы в животных, насекомых, растения…
Мясника Мкртыча и его всю семейку я бы, за наглость, жуликоватость и холодную, меркантильную расчётливость, превратил бы в чёрных крыс. Да, в чёрных крыс, если таковые есть в природе. Хавронью и её детей, за нахрапистость, грубость, топорность и засранство, обратил бы в свиней. Оленю и его жене Гермафродиту сменил бы пол. Олень стал бы пожилой женщиной – у него бы выросли вислые и сморщенные сиськи, а дружок - усох бы и отпал. У Гермафродита же наоборот исчезло бы вымя и вырос большой фуй. Смена пола в их случае была бы естественной и закономерной, потому что Олень, в своей семье, давно уже баба, а Гермафродит – мужик. Если его раньше звали «дядя Юра», то, после моих колдовских манипуляций, стали бы окликать – «тётя Юля». Она же из «тёти Гали» превратилась бы в «дядю Гену». Их дочь Страшилку бы превратил бы в поганку или моль…
Через два с половиной месяца конец света (по календарю мая)…

ЗАПИСЬ – 218 (октябрь, 12г.)
Сделаю несколько записей. В них расскажу о том, что произошло за эти четыре месяца с хвостиком.
Моё лечение (маниакально-депрессивный психоз) закончилось в первой декаде июня, но депрессняк не проходил. Разговаривая с Екатериной Николаевной (моим лечащим врачом), я два раза чуть было ни пустил слезу, когда она интересовалась: « Сева, почему ты такой грустный?..».
Обсуждал с мамой, какой Катеньке купить подарочек, за лечение.
- Может, купить коробку с тремя килограммами шоколадных пряников? – прикалываясь, спрашивал у мамы.
- Нет. Ты лучше ей купи мешок макаронов. На килограмм двадцать. Она тебя ещё с месяц будет лечить…
- Да. Будет лечить, пока макароны ни съест. Лечение растянется до осени…
Закончив лечиться в дурдоме, то есть подлатав свою больную душу, я заболел другой болячкой. Ночами, когда поднимался по малой нужде, у меня сильно болели ступни, словно вставал ни на ровный, гладкий пол, а на битое стекло иль щебёнку. Болели ноги и днём. Начал хромать. Подлечил ноги только на днях – в октябре. Пил капсулы нейродикловита и ходил в физкабинет на ультразвуковую терапию.
Катеньке (врачу из жёлтого дома) я принёс коробочку (жестяную) элитного чая и баночку хорошего кофе.
Словесный портрет Екатерины Николаевны (Катеньки). Женщина тридцати с небольшим лет. Мне кажется, что она или никогда не будет счастлива в личной жизни, или, наоборот, достигнет на этой стезе космических высот. Она на редкого любителя. Она, на первый, беглый взгляд, неприглядна (может, потому что не пользуется косметикой?), но очень хороший, очень светлый человек. Она, мне думается, могла бы быть не только прекрасной матерью и женой, но ещё и преданным, надёжным другом. Есть ли у неё в личной жизни всё это? Будет ли? Не знаю. Дай бог, чтоб было. Таких, как она - очень мало.

ЗАПИСЬ – 219 (октябрь, 12 г.)
На днях свадебный кортеж мясников устроил стрельбу в центре столицы. Отделались баранопасы копеечными штрафами.
Пару дней спустя другой джигит – сынок богатенького мясника – сел на «железного коня» пьяным и, на скорости 150 километров в час, разнёс три легковушки. Погибло несколько человек. Наши продажные менты хотели сделать крайним русского парня, погибшего в этом ДТП.
Как, они, уже, достали все эти Мкртычи, Хачики, Сосо, Карапеты, Ашоты, Алики…