Кто болен? Роман. Часть-6.

ЗАПИСЬ – 90 (октябрь, 11г.)
Несколько дней назад смотрел городское шоу «Весёлый вечер». Пипа Суринамская красовалась, пиарилась в одежде пастельных тонов: розово-голубо-белом. Оттенки мягкие, неагрессивные, но в женщинке присутствовало напряжение. Она была подобна слишком натянутой струне, которая, даже, при лёгком ударе по ней мизинцем может лопнуть, или тетиве, что вот-вот отправит в полёт стрелу, возможно, смертельную стрелу… Какой, однако, пафос, дружище!
Звезде местного разлива отправил смс: «Блонда Пипа, судя по прикиду, вы влюблены. Ваш хомячок – прапорщик Колбасов». Моё сообщение по экрану пускать не стали (зарубили), но через несколько минут смазливая блонда поведала историю про свою подругу ни то Дусю, ни то Дашу, ни то Диану, ни то Джессику, ни то Дездемону…. Уверен, что Пипа рассказывала о себе. Вот эта банальная, аки жизнь, история: «Дездемона вышла второй раз замуж за мужчину моложе себя. Ей – Дездемоне сейчас тридцать девять, но выглядит она на десять лет моложе. Он – второй (молодой) муж перестал на неё – Дездемону обращать внимание и она завела себе любовника. Вот так…» - облегчила свою силиконовую душу блонда Пипа. Это, надо полагать, был булыжник в огород молодого мужа. Дофантазирую: «любовник был моложе молодого мужа и чуть старше сына Пипы Суринамской…»
Признаюсь, мне это было противно слушать, хотя сам далеко не ангел. Гулящий мужчина и неверная женщина, как говорят в Одессе, две большие разницы. Если женщина раздвигает ноги и впускает в себя мужчину, то она, где-то на уровне подсознания, рассматривает его, как отца своих детей. Он же – мужчина, образно говоря, - сеятель, что засеивает землю. Если она – женщина детородного возраста, то это весенняя земля. Если женщинка преклонных лет, то - осенняя. Засеивать её – осеннюю землю глупо, бестолково и, вообще, мало приятное занятие. Опять, ёханый бабай, пафосность.
В следующий «Весёлый вечер» отправил дамочке сообщение: «Пипа С., жить на две пастели – грязь… К.». Смс зарубил режиссёр и его, следовательно, не пустили по голубому экрану.
Блонда была в синих джинсах, чёрном свитере и сапожках. Держалась сучка скромницей. На мою реплику телеведущая ответила новой глуповато-гламурной историей из жизни Дездемоны. Мол, Дездемона завязала глаза своему мачо в день его рождения. Долго возила мужчинку по городу в машине. Потом затащила на крышу многоэтажки и развязала повязку. Он увидел кучу своих друзей с цветами и разноцветными воздушными шарами. Они стали его бурно поздравлять. Именинник был в восторге… Добавлю от себя, дофантазирую: все друзья на крыше напились до поросячьего визга, стали именинника раскачивать и подбрасывать в воздух… В итоге они его уронили - сбросили с крыши многоэтажки… (получилась гламурная чернушка)…
Почувствовал нутром, аки зверь, что Пипе Суринамской и Качку – весьма раскованному молодому и крепкому мужчине – весьма неловко, вот-вот начнётся паника…
Мой интерес к блонде исчез, осталось голое любопытство исследователя, точнее, инженера или рабочего душ человеческих.

ЗАПИСЬ – 91 (октябрь, 11 г.)
Видимо с рождения, с младых ногтей я был обречён заболеть психически, заболеть МДП (маниакально-депрессивным психозом).
Когда мне было чуть за двадцать, я, глядя на маленьких детишек пяти-шести лет, представлял себе их уже стариками и старухами. Делая попытки анализа своего прошлого, понимаю, что в те годы меня мучила депрессия, которая через несколько лет вылилась в попытку самоубийства (вскрыл вены). После суицида надолго попал в жёлтый дом. Далее, стал частым гостем психбольницы, где на мне, как на кролике, ставил опыты маленький, суетливый горбун-психотерапевт со смешной хохлацкой фамилией. Наркоманы его звали «Кэмел». Горбун, словно желая свести в могилу, делал мне электрошоки (чуть не остановилось сердце), прописывал горсти таблеток, после которых меня ломало, перекашивало и корёжило… Как правило, после «лечения» долго не мог придти в себя, становился овощем.
В молодости я чаще шёл на поводу у своих инстинктов, желаний и эмоций, реже включал голову. Результат – частенько попадал в психбольницу в тяжёлом, запущенном состоянии. Сейчас пытаюсь анализировать каждый свой шаг, каждое слово. Почему этот шаг сделал? Почему это слово сказал? Анализ помогает мне выжить. Не жить, а выжить. Не знаю, что будет через месяц или год, но пока поддерживаю себя уколами, что сам себе ставлю раз в месяц-полтора (галоперидол деканоат). Уже около шести лет не лежал в «своей» больнице. Сам, на основе прежних записей о лечении, назначаю себе и принимаю таблетки. Стараюсь выкарабкиваться, когда слишком раздражительный, неадекватный, когда мучаюсь бессонницей. Также, благодаря графомании (литературным занятиям, ведению дневников), мне думается, до сих пор не стал полностью овощем, в который, увы, превращаются с годами многие душевнобольные.
Но вернусь к своей мрачной молодости, когда, находясь в угнетённом душевном состоянии, представлял карапузов старухами и стариками, когда во многом видел знак конца, смерти, тлена…
Сейчас, порой, глядя на смазливых двадцатилетних девушек, пытаюсь представить, как они будут выглядеть через полвека, то бишь в семьдесят лет. Увядшая роза, увы, имеет жалкий вид. Глядя ж на старух, делаю попытку увидеть, какими они были полвека назад. Второе сделать значительно труднее, чем первое – с девицами…
Прочитал написанное. Да, Сева, ты тяжело болен.

ЗАПИСЬ – 92 (октябрь, 11 г.)
Что происходит в нашем ауле? Видимо, дождь, грязь, отсутствие солнца, короткий серый день и длинная тёмная ночь бьют по психике не только таких, как я, но и других, так называемых нормальных представителей рода человеческого.
Со слов Хавроньи, Кукушка - сожительница Балбеса (сын Блудницкого потроха) – бросилась во все тяжкие. Она, в своё время, спутавшись с Балбесом, оставила двоих маленьких детей на попечение мужа и свекрови. Теперь же она погуливает от Балбеса. Кукушка спуталась с Шалавой - сожительницей Быка (бывшая владелица нашей с мамой квартиры). У двух этих сучар много общего: приблизительно одних лет (чуть за тридцать); и та, и другая – бросили своих детей; курят и хлещут гранчаками самогон и прочую спиртосодержащую дрянь; блудят, то есть слабые на передок; не желают работать; воруют и берут в долг, не возвращая его… Итак, две пьянчужки-потаскушки отправились в родное село Кукушки. Балбес позвонил сожительнице: - Ты где, сука?
- Я в своём селе, но дома ты меня не найдёшь. Поэтому не приезжай…
- Пошла на хрен!
- Кусай за хрен!
Балбес после этого телефонного разговора два дня пил горькую, бил посуду, хватал за грудки свою мать Блудницкого потроха. На третий день он, выпив лишнее или уколовшись (Хавронья говорит, что, с недавнего времени, взгляд у Балбеса стал пустым и отстранённым, как у наркомана), вышел на крыльцо, вытащил из штанов свой хрен и начал им размахивать перед матерью и соседкой Хавроньей… Аул в своём репертуаре. Россия, увы, ускоренными темпами спивается, снаркоманивается и сблуднивается…

ЗАПИСЬ – 93 (октябрь, 11 г.)
Сегодня по первому каналу телевизора показывали интернат ни то для умственно, ни то для физически, ни то и то - и другое отсталых детей. Заведение находится в медвежьем углу на Урале. Дети в нём мрут от недоедания, инфекций и пролежней, как мухи от дихлофоса. Они, получается, никому не нужны: ни родителям, ни государству, ни богу…
Бывает, сетую на судьбу. Мол, если бы не заболел, то, возможно, моя жизнь сложилась бы иначе. Мол, в ней было бы больше радости, возможностей и, следовательно, успеха. Имела бы место достойная работа, рядом крутились бы красивые, ухоженные женщины, был бы иной, более интересный круг знакомых… Всё было бы другое, иное. А, с другой стороны, море-океан людей с более несчастной судьбой, долей, чем моя.
Принято считать, что бог наказывает злых, плохих людей, а добрым и хорошим помогает. По-моему, это глупая, наивная сказка для дураков и неудачников. Много примеров в истории человечества, когда большие злодеи (убийцы, насильники, воры, прохиндеи…) живут долго, в достатке и спокойно умирают в своей постели, окружённые заботливыми близкими. Может, им помогает, их оберегает дьявол? Много примеров, когда светлых и чистых людей жизнь жестоко бьёт и ломает, и они мученически умирают молодыми. Бог о них забыл? Не захотел помочь?
Тьма и зло, пожалуй, сильнее света и добра. Потому что всё тёмное, мутное и скользкое играет бес правил. Оно пускается на всяческие хитрости, уловки и подлости, чтоб добиться своего. Светлое, ясное и чистое играет по законам чести и совести, поэтому оно ограничено в выборе средств и оружия и, как правило, проигрывает…

ЗАПИСЬ – 94 (октябрь, 11г.)
Раньше меня редко печатали в местной городской литературной газете, так как я не в формате этого издания. Возможно, скоро совсем перестанут давать место. У меня произошёл лёгкий конфликт с главным редактором газеты - Барабаном. Он грубо, по жлобски наехал на меня. Я с ним продолжаюсь здороваться, но руки, как это делал прежде, уже не подаю. Он – жук навозный – обратил на эту мелочь внимание. Признаюсь, любопытно, будет моя публикация в газете в конце этого года или нет? Шапокляк её планировала ещё полгода назад. Интересно, Барабан включит личное негативное отношение к автору ( ко мне) или будет исходить из качества предложенных стихов? Тех, с кем он вёдрами пьёт зелёный чай и упоённо, закатив глаза, поёт романсы под мандолину, тех, кто его систематически в засос целует в жирную задницу, он публикует раза два в год, тех, кто лобызает зад, но не систематически – раз в год. Остальных – по настроению. Кто не угоден – вообще никогда не печатает, даже если у них вполне крепкая проза или стихи. Он себя ведёт так, словно это его личная газета, а не издание, что финансирует государство. Барабан ведёт себя не как мудрый и дальновидный шестидесятилетний муж, а словно взбалмошная, капризная, прыщавая шестнадцатилетняя девица в период месячных.
Ещё несколько штрихов к портрету Барабана.
Главный редактор любит яркие, кричащие наряды, какие, обычно, предпочитаю девицы древнейшей профессии, шоумены, цыгане, директора сельских клубов, представители сексменьшинств, озабоченные старухи, неприглядные женщины, дураки, мудаки… и поэт Пёстрый… Как-то раз подхожу к зданию, где находится литературная газета. Гляжу, в дверь вкатился, словно большой апельсин, толстячок в оранжевом жилете. Думаю: «Откуда здесь взялся железнодорожник? Вокзал то далеко. Непонятно?». Уже находясь в помещении газеты, выяснил, что это у рыжего Барабана оранжевый ни то пиджачок, ни то курточка. Если коротко, главный редактор городской литературной газеты – гламурный мужчинка, ва-а-ау!
Литературный чиновник, наверняка, делает себе маски, пользуется кремами для рук и лица… Уж больно у него холёная, гладкая и розовая ряшка. Он явный метросексуал…
Над столом Барабана висит портрет какого-то (уже знаю кто это) старика с большой, клокастой бородой и диковатым взглядом.
- А кто это? На Льва Толстого вроде бы не похож? – как-то поинтересовался у рыжего.
- Это мой прадед!!! – важно ответил он.
Не стал расспрашивать и уточнять у Барабана, чем был знаменит и интересен его прадед, но мне показалось это несколько странным поступком вешать в общественном месте портрет своего родственника. На месте дедушки был бы уместен портрет иль президента страны (как это делают чиновники всех мастей. Барабан, кстати, тоже чиновник, только от культуры), иль какого-нибудь местного классика.
У Барабана самая большая, объёмная кружка для чая на той музыкально-литературной тусовке, которую он возглавляет, где чувствует себя царьком и божком. На эту тусовку серьёзные музыканты не ходят. Уровень тусовщиков – уровень дворовых музыкантов. На фоне всех этих любителей баянистов – гитаристов – балалаечников… Барабан чувствует себя метром. Каждый самоутверждается в этой жизни как может.
Рыжий умеет складно говорить – яркий пример классического приспособленца. Стишки же у него средненькие, обычные. Прозы, полноценной художественной прозы у него нет. Он её, просто, не потянет. Мемуары – да. Только на них и способен. Окололитературный человек.
Главный редактор нутром чувствует, кому надо лизнуть задницу, на кого можно гавкнуть, кого цапнуть за «штанину»…
Барабан немужик, не джентльмен, хотя таковым хочет казаться, хочет быть. Мой аргумент. Женщине средних лет – новой заведующей прозой литгазеты бросили «обглоданную кость» - мизерную, унизительномалую зарплату. Сейчас в стране минимальная зарплата – 4600 рублей. Заведующей завпрозой платят 2000 рублей, хотя прежнему человеку на этой должности платили в два с половиной раз больше, то есть 5000 рублей. Рыжий не может или не хочет (в данной ситуации, это одно и тоже) заступится за своего подчинённого перед учредителями газеты. По-моему, в стаях диких животных вожаки оберегают и защищают своих самок, детёнышей и более слабых самцов. Для рыжего, в этой ситуации, главное, что он рядом с кормушкой. До остальных ему нет дела. Барабан преследует чисто личные, шкурные интересы…
Исходя из тех набросков углём, что я сделал к портрету окололитературного человека – Барабана, можно заключить, что говна в нём значительно больше, чем повидла…
Барабан – толстая и лысая гламурная «баба»…

ЗАПИСЬ – 95 (октябрь, 11 г.)
Глянул в окно. Серо, сыро и грязно – середина осени (календарной). Солнца не видно и не предвидится, но зато в соседском огороде маячит толстый, вислый, целлюлитный зад в ярких малиновых лосинах. Это жена Мясника Розалия. Сегодня её задница будет вместо солнца. Бедный Мясник. Как он залазит на свою жену – на этого гермафродита?..
Хотя, что это я переживаю за Мкртыча? Он мало, чем отличается от тех свиней, которых выкармливает, а потом режет. Он недалеко ушёл по развитию от животных, зверей. Нет. Мясник не зверь, он - зверёк. Точнее – крыса. Он тоже, как крыса, нагловат и жуликоват.
Другая моя соседка Страшилка – серая мышь, что перекрасилась в белую, - крашеная блондинка, тоже любит носить одежду ярких цветов, тонов (красный, жёлтый, оранжевый…). Страшненьким, сереньким самкам желательно носить прикиды ярких окрасов, чтоб на них обратили внимание хоть какие-то самцы.
Опять получились наброски углём…

ЗАПИСЬ – 96 (октябрь, 11 г.)
Прочитал две прежние записи. У меня, получается, все сволочи. И редактор литературной газеты, представитель, так называемой, творческой элиты города - Барабан, и туповатая, приземлённая торговка и свинарка Розалия, и её муж Мкртыч, и Страшилка… Почему? Может, у меня сейчас пограничное состояние из-за нестабильной осенней погоды? Нахожусь на грани между более-менее нормальным душевным состоянием и всяческими маниями? И от этого, мне всё, все и вся видится в тёмном, уродливом, деформированном свете, точнее тьме.

ЗАПИСЬ – 97 (октябрь, 11г.)
«Друг мой, друг мой, я очень и очень болен! Сам не знаю, откуда взялась эта боль…» - читал на память более четверти века назад своему другу юности Стасу строки из «Чёрного человека» Сергея Есенина. Читал на краю Красной империи, на берегу холодного, серого неприветливого Охотского моря. Читал за полгода, перед тем, как вскрыть себе вены. Мне «Чёрный человек» нравился, был близок с шестнадцати-семнадцати лет. Хотя в то время я был пай-мальчиком-девственником: не пил, не курил, не ругался матом…. Меня тянуло к этой гениальной, пронзительной поэме, как тянет любителя острых ощущений к бездне.
После попытки суицида я вышел из жёлтого дома с клеймом «дурак», «псих», «шизик»… И тот же Стас - Колбас, с которым мы дружили, на тот момент, уже более десяти лет, и ещё несколько «фальшивых» друзей отвернулись от меня, свели общение со мною до минимума. Я остался один - ни друга, ни подруги (любимой девушки). Ну, да и бог с ними, точнее, чёрт с друзьями юности. Мне, всё равно, с ними было не по пути: разные интересы, жизненные принципы и ценности… Стас, кстати, несколько лет назад, после новогодней ночи на смерть разбился на машине. Подробностей не знаю. Это произошло в Казахстане. Я в то время уже жил в России. Стасу было чуть за сорок. Он потянул за собою в могилу и родителей - отца и мать. Они прожили после его гибели не более полугода.
Сегодня, проснувшись утром, я тоже хотел повторить строки из «Чёрного человека»: «Друг мой, друг мой, я очень и очень болен!..», но не стал, потому что нет у меня друзей. Знакомые, приятели есть, а друзей нет. Сегодня утром у меня сильно болела душа. Чувствовал эту боль на физическом уровне. Не стал вставать с пастели и проспал до самого обеда. Душа моя больная малость успокоилась.
Русские живут в самой холодной и мрачной (малосолнечной) стране. Может, поэтому у нас в порядке вещей беспробудное пьянство и неадекватное поведение, которое, когда-то сытая, благополучная, солнечная и тёплая Европа, называла «загадочностью» русской души. Это ни загадочность, а непредсказуемость больной, почерневшей от зелёной тоски и красно-кровавой тревоги, души.
Кажется, понимаю, почему когда-то очень давно странный Гоголь уехал из северной столицы России – Петербурга в солнечную Италию. На «сапожке» ему было легче бороться с чёрной меланхолией и затянувшейся депрессией.
Догадываюсь, почему тяжело больной туберкулёзом и глубоко одинокий Чехов построил дом-дачу в Ялте (Крым) и подолгу в там жил. Ему, видимо, тоже хотелось побольше тепла и света, которых, увы, так мало на бескрайней холодной равнине.

ЗАПИСЬ – 98 (октябрь, 11 г.)
Шапокляк – завпоэзией городской литгазеты – недавно заявила, что я прямолинейный. Если бы я был прямолинейным, то есть говорил бы всё то, что думаю на самом деле, то меня бы давно уже убили, в лучшем случае, покалечили.
Она – Шапокляк путает понятия «прямолинейный» и «провокационный». И то, и другое слово начинается на одну и ту же букву «п», но несут разные смыслы.
Когда вижу и чувствую фальшь, глупость и безвкусицу, то испытываю дикое желание съёрничать, сказать колкость, резкость. Это моя естественная реакция на тёмную, горбатую реальность, что меня постоянно окружает, подавляет, мешает полноценно жить.
Возможно (потешу себя), у меня обострённые чувства справедливости и гармонии…

ЗАПИСЬ – 99 (октябрь, 11 г.)
Скоро мне исполнится пятьдесят лет. А, кажется, что ещё и не жил. Всё думаю, жду и надеюсь, что в моей жизни произойдёт нечто значимое. Что оно изменит, развернёт моё бытиё на сто восемьдесят градусов к лучшему. Типа, начнётся праздник жизни, праздник моей жизни, долгий праздник. Прожив полвека, ловлю себя на том, что в моей жизни, увы, не было ни настоящего друга, ни глубокой, красивой любви. Имели место пару страстишек к распутным, продажным и самовлюблённым женщинкам. Случилась одна платоническая влюблённость в серьёзном возрасте (с сорока трёх до сорока шести лет). Платлюбовь продолжалась около трёх лет и закончилась полным разочарованием в предмете сердечных мук. Она – платлюбовь на поверку тоже, как и глупые страстишки, оказалась неразборчивым в половых связях, меркантильным и неряшливым созданием.
Положения в обществе у меня нет. Хотя, общество, в большинстве, похожее на тупое, приземлённое и неразборчивое стадо, я не уважаю, и, следовательно, положением в этом стаде не дорожу. Не желаю быть внутри стада, быть частью его. Мне хочется, желается просто наблюдать жизнь, точнее существование стада, анализировать увиденное и услышанное, фиксировать выводы на бумаге коротко, ёмко и жёстко.
Денег, дорогой недвижимости, хорошей машины у меня тоже не имеется. Ну и да хрен с ними.
Получается, мне нечего терять и нечем, особенно, дорожить, кроме, пожалуй, моей старенькой матери. А, да, ещё есть сын А., живущий в далёком городе К., но я ему, по всей видимости, не нужен. Ему ничем не интересен больной и бедный отец. Будь я редким самодуром, но при этом богатеньким, тогда бы мой эгоистичный и меркантильный сынок быстренько бы нарисовался на горизонте. Этот двухметровый верзила стоически терпел бы ради грязного бабла все мои немыслимые заскоки (вместо «заскоки» было матерное слово). Таковы почти все представители стада. Увы, это так.

ЗАПИСЬ – 100 (октябрь, 11г.)
Почему часто гляжу городское телешоу «Весёлый вечер»? Почему отправляю шутливые, чаще, едкие смс в адрес ведущих? Почему злюсь, когда их не пускают по экрану? Всё просто – мне не хватает человеческого общения. У меня нет ни друга, ни подруги и я, за счёт телешоу, убегаю от одиночества.
После моего смс Пипе Суринамской: «Пипа – жить на две постели – грязь… К.», мои сообщения перестали давать на экране вечернего шоу. Зарубали мои смс три выпуска «В.В.».
Первое смс после «грязи» было невинным: «Луч. празд. – 1 апреля – день клоунов. Прапорщик Колбасов». Его зарубили, хотя тема шоу была «Любимые праздники».
Второе сообщение: «Люблю красить яйца. Прапорщик Колбасов». Я имел ввиду праздник Пасхи. Зарубили.
Через несколько дней снова смотрел «Весёлый вечер». Вели шоу хомячки –тушканчики – упыри - круглые…(так к ним обращался в своих смс) – два маленьких, толстеньких и нагловатых Жлобка. В этот вечер Жлобки бренчали на какой-то трёхрублевой облезлой гитаре и пели дикими голосами всяческую дурь. Отправил им смс: «А. и Д. Вас этой гитарой били? Прапорщик Колбасов» (имел ввиду, несчастный вид музыкального инструмента, словно гитару подобрали на помойке). Данное сообщение, тоже, зарубили, но шоумены местного разлива стали как-то нервознее и истеричнее бренчать на шестиструнке и горланить на манер мартовских котов. Послал им второе смс: «Д. Спойте из «Ноги вверх». Пр. Колб.». Группа «Ноги вверх», на мой субъективный взгляд, одно из самых глупых и нелепых явлений на нашей российской эстраде. Мою просьбу, тоже, зарубили, не пустили по экрану.
Три дня назад снова глядел «Весёлый вечер». Пипа Суринамская и Качок задали тему шоу: «Сновидения».
Первое моё смс было следующим: «Пузаны лупоглазые на медни серенады горланили. Пр. Колб.». Его проигнорировали. Второе смс: «П. У вас третий? Пр. Колб.». У Пипы Суринамской было откровенное декольте. Я имел ввиду размер груди. Зарубили.
Третье смс (по теме шоу): «Мне снятся горб. старушки и снеж. бабы. Прап. Колб.». Это сообщение тоже убили, хотя оно было вполне невинным, в духе легкомысленного вечернего шоу.
Через пару дней в «В.В.» будут «зажигать» пузаны лупоглазые – Жлобки. Отправлю им смс: «Сэры, у вас совет. цензура. С вами скучно. Пр. колб.» и постараюсь больше не глядеть это шоу или делать это пореже.

ЗАПИСЬ – 101 (октябрь, 11 г.)
На днях убили одного из африканских «диктаторов» - Полковника. Он правил страной порядка сорока лет. Чтобы верховодить этим диким, необузданным народом, нужна была жёсткая власть, твёрдая, сильная рука в ежовой рукавице. Сейчас у руля страны головорезы – марионетки (куклы) США и Евросоюза. Показывали по всем телеканалам нашей страны и, наверное, мира, как зверьки орали, плясали, стреляли из автоматов и проводили у горла огромными тесаками, находясь рядом с трупом Полковника. Всё это походило на сумасшедшую оргию, на истерику пьяных и обкуренных зайцев рядом с большим мёртвым львом… Чуть погодя, кучка предприимчивых зайцев показывала остальным зайцам мёртвого льва за листья «капусты», давала сфотографироваться на фоне убитого за ещё несколько листьев «капусты»… Жёлтая планета…

ЗАПИСЬ – 102 (октябрь, 11 г.)
Уже более четверти века несу тяжёлый крест – болею маниакально-депрессивным психозом (МДП), но до сих пор не могу разобраться, понять, решит: моя болезнь - благо или наказание. Получаю небольшую пенсию, на которую могу весьма скромно жить – это благо. Ни от кого не завишу. Допустим, от начальника-самодура – это, тоже, благо. У меня много свободного времени. Могу делать то, что пожелает душа (больная душа). Могу сидеть в позе лотоса иль слушать Майкла Джексона. Могу рисовать карикатуры иль сочинять тексты для шансоновских песен. Могу выращивать кактусы и фикусы иль завести хомячков, белую крысу, мадагаскарских тараканов, как завпоэзией городского литжурнала Шапокляк. Могу лечь спать в три часа ночи и встать в три часа дня – это ещё одно благо. Многое могу, но и многое, увы, не могу. Я, например, быстро утомляюсь, устаю – это наказание. Часто плохо сплю и мучаюсь бредовыми видениями – ещё одно наказание. Меня может вывести из себя и испортить настроение на весь день или на неделю какая-нибудь, не стоящая выеденного яйца, мелочь, на которую другой (здоровый, нормальный) человек не обратил бы внимания, забыл бы её через несколько минут. Часто себя чувствую, ощущаю неким агентом некой зарубежной вражеской разведки или гуманоидом, которому постоянно надо следить за своими словами и поступками. В противном случае, умный, наблюдательный человек – житель Жёлтой планеты может заметить, узнать в моей персоне, в моём поведение странности, болезненную неадекватность…
Недавно Шапокляк принесла мне книгу сумасшедшего гения Чака Паланика «Удушье». Три дня ничего не делал – лежал в своей комнате на диване (на котором двадцать лет назад умерла моя бабушка – мама моей мамы) и читал странный, циничный роман. Давно не «глотал» больших форм. Пожалуй, несколько лет. На мой неформатный взгляд, если автор не может коротко и ёмко писать, то он, как правило, кропает толстые и длинные, аки херсонский хрен, романы, а не рассказы. Романисты, обычно, демагоги и словоблуды, но Чака, точнее, его сочинение прочёл с интересом. Чак – бунтарь – провокатор – философ – извращенец – любитель чёрного юмора… Таких, как он - немного, мало. Этим – своей штучностью, эксклюзивностью – он и интересен. Главный герой романа, подобен актёру, играющему сразу в нескольких спектаклях. Первый спектакль: работа, где он – изображает из себя жителя колониального американского городка первой половины восемнадцатого века. Лицедействует для зевак – туристов, школьников… Все «актёры» этого шоу – неудачники и, в большинстве, наркоманы… Второй спектакль: лечебница для душевнобольных, маразматичных стариков. В лечебницу действующее лицо первого плана ходит к своей больной матери, которая, в итоге, оказалась не матерью… Третий спектакль: общество сексоголиков, к последним относится и главный герой. В романе достаточно откровенных сексуальных сцен. Сначала, считал, что Паланик сделал перебор с интимными сценами, а потом вспомнил, что герой-то – сексоголик… Четвёртый спектакль: рестораны, кафе, бары…, где главный персонаж изображает удушье… Пятый: это прошлое героя…

ЗАПИСЬ – 103 (октябрь, 11 г.)
Два дня назад ездил в город на студию при литгазете. Главному редактору городской литгазеты - Барабану я руки не подал, как это делал раньше, лишь тихо и вяло бросил: «Здрасти!».
Поэт Пёстрый (чуть моложе меня) - работает учителем биологии в школе, но считает себя в первую очередь философом и психологом, так, во всяком случае, он представляется новым знакомым, - пришёл на студию в жёлтом галстуке, красной рубашке и зелёной вязаной безрукавке. Какого фасона и цвета были штаны и туфли поэта, признаться, не помню, но тоже цветные. При нескольких студийцах заметил: - (Пёстрый) приезжал ко мне в гости один раз (это было полтора года назад). Потом сосед у меня спросил: «Ни в цирке, случаем, работает мой знакомый?», «С чего вы взяли?» - решил уточнить я. «Какой-то он разноцветный. На клоуна похож…» - добавил сосед…
Соседа я придумал. Приблизительно, такой разговор у нас был с мамой. Но, по большому счёту, моя мама - моя соседка. Она живёт, спит в соседней комнате. У нас, получается, типа коммуналки.
На мою реплику двое-трое студийцев чуть заметно улыбнулись. Поэт же Пёстрый накуксился, надулся, словно мышь на крупу.
Несколько штрихов к портрету представителя городской интеллигенции Пёстрого.
Поэт приезжал ко мне полтора года назад на званный обед без, даже, символического гостинца (хотя бы маленькую шоколадку взял для моей матери).
Педагог и поэт, он же философ и психолог, после того, как сходил в туалет по малой нужде, не помыл руки. Зато, когда ел жаренную курицу, ежеминутно вытирал пальцы салфетками. Их – использованных салфеток - образовалась целая гора. Моя мама столкнулась с таким явление, как Пёстрый, в первый раз.
Когда сытый и слегка пьяный (угощал водкой) поэт зашёл ко мне в комнату, то, сев на стул, сразу же закинул ноги, в давно не стиранных, лоснящихся и порванных носках на мой диван. Он спросил у меня: «Можно?», но, не дождавшись ответа, совершил сей махровожлобский поступок. Пусть мой диван стар, пусть он не раз был мною в детстве обоссан, пусть порвана обшивка и вылезает пружина, пусть он жалобно скрипит, когда я трахаю на нём женщинок, пусть на нём когда-то умерла моя бабушка, но всё же…
Видимо, поэт Пёстрый, он же учитель биологии, он же философ и психолог затаил на меня большую обиду, зло, после колкости, относительно его клоунского прикида. Потому что, когда я вступил в дискуссию, начал спорить с поэтессой Мартовской кошкой относительно своего стиха, Пёстрый весьма грубо на меня наехал. Он не давал мне сказать не единого слова, громко «гавкая». На что я ему ответил: «Не влезай в чужой разговор, а то сейчас что-нибудь тяжёлое в голову запущу!» Это была шутка. Я бы ничего не кинул в этого несчастного.
Почему он несчастный? Он вырос в семье хронических алкоголиков. Он, увы, не знал родительской любви. То, что Пёстрый не спился, не снаркоманился, не сел в тюрьму, не попал в дурдом, не совершил суицид… а закончил педучилище, потом педвуз – это очень большой, даже, огромный ему – поэту плюс. Но, с другой стороны, если бы он жил в глуши, среди грубых, приземлённых людей, и, допустим, пас коров, то ему, в некоторой степени, было бы простительно безвкусно одеваться и забрасывать ноги на чужую пастель в вонючих носках. Он же крутился и крутится, как бы, среди интеллигенции, пусть гниловатой, но всё же интеллигенции. Мог бы, уже, чему-то научиться, что-то перенять хорошее.
Ещё один штрих к портрету Пёстрого. На этом же вечере поэт, выпив водки, заявил, что Москва – это отдельное государство. Что столица к остальной стране – к провинции относится так же, как к молдаванам, узбекам, китайцам и прочим приезжим. Что надо на неё – на Москву уже давно сбросить несколько атомных бомб… Дело в том, что года два назад наш философ и психолог делал попытку пусть не завоевать, но, хотя бы, осесть, пустить корни в белокаменной. Но философу и психологу в Москве дали понять, что ему лучше вернуться туда, откуда он приехал. Пёстрый затаил обиду и злость на златоглавую…
На мой взгляд, большие мегаполисы надо завоёвывать молодым, здоровым, сильным, умным и красивым людям, а не потасканным, потрёпанным жизнью мужикам на пятом десятке с «мадагаскарскими тараканами» в голове.
Кстати, о Барабане. Он тоже любит яркие «оперения». Видимо, и учитель Пёстрый и главный редактор Барабан своими яркими прикидами пытаются привлечь самок и отпугнуть самцов.
Новый штрих к портрету представителя творческой интеллигенции города – Барабана.
В коридоре помещения литгазеты висит несколько ярких плакатов, на которых главный редактор Барабан с разными музыкальными инструментами (баян, мандолина, гитара, большой барабан…). Но, пожалуй, самый забавный и примечательный плакатец тот, где Барабан в самом центре, где он, словно, выхвачен ярким, пронзительно жёлтым светом софита. Барабан – «солнце», а вокруг «планеты» - живые и умершие барды-классики – Высоцкий, Окуджава, Никитин… Но, самое интересное и забавное, что барды-классики на плакатце в густой тени, их контуры размыты, плохо угадываются… Даже, если бы обладателя апельсинового пиджака окружали портреты местных, городских гитаромучителей, то и это было бы не скромно со стороны Барабана. Получается, главный редактор литгазеты сам себя «короновал». Ни время, ни люди, ни музыкальные и литературные критики…, а он сам, выпустив сей местечковый плакатец, заявил: « Я - ваше всё! Я – солнце советско-российской бардовской песни!». Ещё один, получается, клоун. Тоже надо лечить. Лечить от явной мании величия. Изображённое на плакатце, я «пропсихоаналитил» для Шапокляк и Мартовской кошки… Они молча со мною согласились.
Приблизительно за полчаса до окончания нашей творческой тусовки присел на диван и посадил себе на одно колено (левое) пьяненькую Шапокляк. (Шестидесятилетняя женщинка уже лет двадцать мечтает о молодом любовнике). Завпоэзией литгазеты мне тихо и загадочно сообщила, что некая женщина (имя не помню) сказала ей, что она – (Шапокляк) гениальная… Оп-па-на! Ещё одну надо лечить. Ещё одна поэтесса- клоунесса…
Интересно, кто после этого болен? Я или они – так называемые нормальные люди. Люди, которые не лежали в жёлтом доме, у которых нет справок… Плюнь куда угодно и попадёшь в клоуна или клоунессу. Они везде: и в блудливо-пьяном сельском Ауле, и на тусовке, так называемой, творческой «элиты» города… Они – на вершине «Олимпа» (имею ввиду видных политических деятелей) и в грязном вонючем, вшивом бомжатнике… Они везде… Везде клоуны
Я тоже клоун. Но отличаюсь от других клоунов, тем, что осознаю и нескрываю своё клоунство. Большинство же клоунов относится к себе серьёзно, весьма серьёзно, считает себя драматическими актёрами. А, зря…
Снова получилось несколько рисунков углём…

ЗАПИСЬ – 104 (октябрь, 11 г.)
В тяжёлые моменты жизни (и в средние, и в лёгкие тоже) неплохо себя представлять гуманоидом. Мол, тебя прислали на голубую – Жёлтую планету с заданием: «Изучить жизнь диковатых, животно-подобных существ, описать их быт, обычаи, привычки, привязанности, верования … и благополучно вернуться в определённый час на свою чистую, красивую и гармоничную планету…»
Также можно представить себя разведчиком в тылу врагов…
Или, допустим, ты столичный пижон и тебя командировали в медвежий угол. Например, в «солнечный» Магадан. Ты угарно, каторжно-тяжело поработаешь сезон-другой на приисках и вернёшься домой в волчьей шапке и с мешком денег…
Мол, весь этот кошмар, это недоразумение под названием «жизнь среди людей» - всё это бредовый сон, который с пробуждением закончится…
Или, всё это происходит не со мною, а с кем-то другим. Я же хладнокровно, отрешённо наблюдаю со стороны за этим другим, чужим, мучающимся существом…
Или вот: ты – черепаха. Панцирь – твой похренизм, фатализм, покорство судьбе. Удачная судьба или неудачная, надо, в любом случае, относиться ко всему происходящему философски: хорошее проходит, но, и плохое, к счастью, тоже, проходит…

ЗАПИСЬ – 105 (октябрь, 11 г.)
Убил большую сонную муху. Она не успела залезть в щель и уснуть. Уснуть? А спят ли зимой мухи, аки медведи? Впрочем, мне это пофиг. Так вот, я убил муху. Убил не задумываясь, убил автоматически. Так бы мог убить и комара, и моль. Убить мышь иль курицу (мне во всяком случае) уже тяжелее. Для этого нужна привычка. Для этого надо убивать часто, постоянно… Вполне, возможно, есть люди (Мясник Мкртыч), которые легко, не задумываясь убивают крупных животных (коров, свиней, баранов…). Наверно, есть люди (солдаты, киллеры…), которые без душевных мук лишают жизни себе подобных. При большом желание, можно пройти всю цепочку убийств от мухи до человека, тем более, если есть к этому занятию предрасположенность, склонность…
Когда я в первый раз сознательно, целеноправильно убил живое существо (муравья или жучка), убил не случайно, а специально, тогда я переступил ЧЕРТУ ЧЁРТА, тогда тёмная, злая сила по-дружески похлопала меня по плечу…

ЗАПИСЬ – 106 (октябрь, 11 г.)
Чем я себя занимаю? Как развлекаюсь? Как убиваю время?
Раньше, когда было тепло, ходил на лавочку к соседке Хавронье, чтоб посплетничать, поиграть в карты, подышать свежим воздухом… Теперь, практически, безвылазно сижу дома – в четырёх стенах. Пишу этот дневник, делаю мелкие домашние дела, смотрю телевизор: новости, «Семь я» (как юмористическое шоу, где все, и ведущие, в том числе, клоуны), местное городское шоу «Весёлый вечер» (тоже клоуны)…
Три дня назад послал ведущим «Весёлого вечера» следующее смс: «Пипа Суринамская, в этой пушнине вы похожи на пещерную женщину. Прапорщик. Колбасов.». Пипа была одета в безвкусную белесую, вроде бы даже, клокастую меховую безрукавку.
Второе смс: «Качок. Большое декольте. Волосатая грудь наружу. Прапорщик Колбасов.» Качок – это молодой мачоподобный мужчина. Он на шоу сидел в открытой футболке и вся его волосатая грудь была видна..
Мои два замечания, как всегда, по экрану не дали.
Тема этого «В.В.» была - «Профессия».
Послал третье сообщение: «Работаю пожарником, а в душе – сказочник. Прапорщик Колбасов». ( «Пожарник» - в смысле, много сплю) Пипа Суринамская и Качок, как мне показалось, сдержанно, сочувственно улыбнулись, но моё смс снова не пустили по экрану.
За сутки до этого, тоже глядел «В.В.». Его вела сравнительно новенькая телеведущая. Пусть эта девица будет именоваться «Кака» (производное от Коко Шанель). Кто был её соведущим, признаться, не помню. Кака – нагловатая, насмешливая, откровенно сексуальноозабоченная, с большим (лошадиным) ртом, наполненным крупными, крепкими, белыми зубами… Отправил смс: « Кака, двигаясь к цели, вы перекусите лом…». Режиссёр «Весёлого вечера» зарубил мой «диагноз». Кака чуть заметно засмущалась. Кстати, к Пипе Суринамской надо обращаться не «Пипа», а, допустим, «Пипи». Эта крашенная сучка сдвинута на «героической» жизни расчётливой французской содержанки Коко Шанель, особенно на её афоризмах.
Совсем забыл. За сутки до «диагноза» поставленного Кака, отправил два сообщения Жлобкам – упырям - хомячкам – тушканчикам – круглым – красавчикам… Вот они.
Первое смс: «Красавчики, а у вас совковая цензура. Прапорщик Колбасов.». Его, естественно, зарезали, но второе смс всё-таки пустили по экрану. Он было следующим: «Все мы родом из Караганды. Хуан Карлос». (Тема этого шоу – «Города») Пусть теперь моим псевдонимом для «В.В.» будет «Хуан Карлос». А, чо, по-моему, фиолетово.

ЗАПИСЬ – 107 (октябрь, 11 г.)
Более пятидесяти дней без секеса. Точнее – пятьдесят два. Почему? Переборчивый или не дают? Или не хочется дополнительных себе проблем? Может, потому, что после развода с женой Жеребцовой не было удачных (на мой взгляд) романов и выработался комплекс «пуганой вороны, что куста боится»? Или понимаю, что, чуток пообщавшись с очередной меркантильной дурой, начну её подкалывать? И чем дальше – тем злее и злее подтрунивать. Ибо научился довольно быстро считывать информацию о человеке и редко, и мало кто меня радует. А может проблема в деньгах? У меня их - кот наплакал. Месячная сумма (пенсия) на два-три похода в бар. С деньгами же, даже глупый дурак («Глупый дурак» - так меня называла моя первая подружка, моё первое увлечение в России - Ольга.), даже глупый дурак чувствует себя большим и важным барином…
Наверно, все эти причины вместе взятые, все факторы в букете, раз о них вспомнил и записал.

ЗАПИСЬ – 108 (октябрь, 11г.)
У одного известного российского барда, есть песня, где он «лето» (сезон года) называет маленькой жизнью. Да, летом тепло и светло – много солнца. Летом жизнь бьёт ключом. Летом много ярких, сочных красок. Он – бард – прав на все сто: лето – маленькая жизнь. Если следовать логике, то и день – малюсенькая жизнь, а ночь – крошечная смерть. Есть же насекомые, которые живут, допустим, сутки. Какая-нибудь бабочка иль мотылёк… Получается, утро – детство, полдень – молодость, ранний вечер – зрелость, поздний вечер – старость… Выключил свет, лёг в постель, уснул - «умер». Новое утро – другое твоё рождение, воплощение. Ты стал мудрее, если, конечно, извлёк урок из прошлой малюсенькой жизни. Новый день - другой виток в твоём развитии (деградации). Вечером, перед крошечной «смертью», перед тем, как погрузиться в «небытиё» (ночь), ты задаёшь себе вопрос: «Удачно, хорошо, содержательно, интересно…(плохо, бестолково, пусто…) я прожил свою малюсенькую жизнь (день)? В год ты проживаешь триста шестьдесят пять жизней. Столько же раз умираешь. Надо дорожить каждым мгновением своей малюсенькой жизни, если, даже, эти мгновения и не приятны.
Если человек проживёт семьдесят лет, то, получается, у него 70* 365 =25550 малюсеньких жизней и крошечных смертей, перед окончательным «уходом». Достаточно времени, что бы научится содержательно жить и достойно умереть.

ЗАПИСЬ – 109 (октябрь, 11 г.)
На моём горизонте три Светланы. При большом желании, при достаточном усилии, напоре можно было бы с кем-то из них замутить что-то типа любви, для нормализации половой жизни. Они все работают продавцами в маленьких магазинчиках торгового комплекса, что на севере города. Света, торгующая колбасами, свиным и куриным мясом, ещё полгода назад дала мне номер своего мобильного телефона, якобы, для того, чтоб я заранее заказывал у неё мясо. Часто беру куриную грудку. Свете первой – лет сорок. Колбасница чуть-чуть пампушка. Приятная на лицо. Светлоглазастая (моё ново слово), то есть большие, светлые глаза. Она, наверняка, на меня сердится за то, что до сих пор её никуда ни пригласил. Она своё огорчение плохо скрывает, недостаточно маскирует... Но Светлана первая не совсем мой психофизический тип женщины.
Света вторая – продавец в отделе «Мука, крупы, макароны и т.п.». Она тоже малость пампушка. Тоже светлоглазастая. На вид ей чуть за тридцать. Острая на язычок. Такой палец в рот не клади… Она (так говорит) замужем, но, видно, не всё в её личной жизни складывается удачно. Она мне явно симпатизирует, кокетничает со мною. Как-то её приглашал на пиво. Она тогда отказалась. Света вторая тоже не совсем мой тип женщины, самки.
Света третья – продавец в отделе сувениров – забавное создание лет тридцати. Она тоже светлоглазастая. У нас с нею за последнюю неделю случилось два коротких разговора.
Первый:
- Вы читаете сплетни? Кто с кем и как? – спросил, ворвавшись в маленький магазинчик и заметив в её руках глянцевое издание.
- Нет. Так просто, дали посмотреть, - засмущалась она, комкая в руке «жёлтую» прессу.
- Вы, наверно, и сериалы длинные смотрите и романы женские читаете?
- Нет. Я читаю уголовный кодекс…
- Уголовный кодекс?
- Да…
В ходе разговора выяснилось, что Светлана третья недавно ещё работала помощником нотариуса. Суббота и воскресенье у неё были рабочими днями. Выходной – понедельник. Если заболевала и пропускала день, то из оклада высчитывали двести рублей. Зарплата была – восемь тысяч рублей. Здесь – в магазине сувениров – у неё получается больше.
Сказал (сочинил), что работаю журналистом-внештатником, что это типа свободного художника. Рассказал о взрослом сыне А., который живёт в далёком от меня городе К. Добавил, что мне заработка (пенсии) хватает, а дальше будет видно.
Второй разговор произошёл сегодня.
- У вас, Светлана, подсвечники есть? – спросил у молодой женщины, - Мы хотели с приятелем нашему общему приятелю подарить…
Она стала подробно рассказывать о разных подсвечниках, называя цены, плюсы и минусы того или иного товара.
- Вообще-то «подсвечники» - это повод, чтоб с вами поговорить.
- Да? – спросила она и стала дальше нахваливать товар. Чуть погодя, показала праздничные свечи.
Не помню к чему, но я снова вспомнил своего сына А., который живёт в городе К.
- А, почему вы развелись с женой? Только честно! – спросила молодая женщина.
- С годами мы стали друг друга раздражать, то есть появилось не уважение, а, увы, раздражение. Поэтому и разошлись.
Ещё Светлане третьей поведал о том, что женился в двадцать семь лет. Мол, все друзья юности к моей свадьбе уже были женаты, некоторые по второму разу.
- Вы сидели? – прямо спросила она.
- Нет. Бог миловал. Прожил долгое время в Казахстане, в бандитском районе города… Может, это как-то отразилось на мне? (Понимал, что на моём челе печать жёлтого дома. А он - дом скорби, дом презрения… - подобен тюрьме)…
Хотелось бы Свету третью пригласить в театр. Останавливает, то, что она для меня молода. У нас слишком большая разница в возрасте. Она, возможно, хочет родить детей, а мне уже пора нянчить внуков. Да, и наследственность у меня никудышная (психические отклонения могут передаваться последующим поколениям, как и многие другие нехорошие болячки). Из трёх Свет – Света третья, на сегодняшний день, самая интересная, забавная и интеллигентная.