Четверная интервенция. Часть-2

Глава 5.

- Да к черту эту фею!
- Отправим ее назад пешком!
- И пинком под зад проводим!
Рыцари возмущались и негодовали. Теперь, когда фея грозила задержать процессию, на нее посыпались все шишки. Рыцари, словно не понимая, что теперь они и сами - обуза, во всем винили ни в чем, кроме весьма запущенной клептомании, не виноватую Винди.
Коль увидишь человека
Не жалей насмешек
Путай путь его полвека
Их большой излишек! - произнесла фея стишок, словно боевой гимн, воинственно глядя на рыцарей, а затем умоляюще посмотрела на Мириам:
- Не оставляй меня тут. Мы слишком глубоко зашли в ваш город, чтобы я смогла отсюда одна выбраться.
- Это не город, это Община. - поправил фею Харитон.
- В сортах городов не разбираюсь. - презрительно вздернула нос фея.
- Харитон, я тут подумала... - обратилась девушка к разорившемуся рыцарю.
- Да, Обитель?
- А что, если... ну... посадить фею на моего пони? И пусть едет с нами.
- Хорошая идея, но есть два возражения. Первое - они бестолковые. Фея не сможет научиться верховой езде, это нонсенс.
- Мне все говорят, что я очень-очень толковая. - вмешалась в разговор Винди Воланчик. - я научусь!
- Есть второе, более важное. Пони медленный. Он будет нас задерживать.
Со спины рыцаря раздался насмешливый голос желтого мага:
- Можно подумать, что кроме этой феи мой лимузин больше задерживать некому.
- О чем это вы?
- Да о том, что ваши лошади - нелепый анахронизм, который, даже взяв аллюр три креста, не выдержит конкуренции с моим авто в скорости.
- Да каждая из этих лошадей раньше стоила больше, чем весь ваш захудалый магазин для умственно отсталых!
- В том-то и дело, что это было черт знает когда, пока наши не научились наконец собирать двигатели внутреннего сгорания!
- Да пусть бы и не научились... Мне так нравился Псевдофеодальный период...
Желтый неожиданно согласился с рыцарем.
- А уж мне-то как нравился. Магия худо-бедно работала. Пока Предатели не разрушили Сосредоточие...
- Предатели разрушили нечто большее, чем техномагическую игрушку, позволяющую вам колдовать.
- Да.
- Да...
Собеседники помолчали, синхронно глянули на Мириам и очертили круги вокруг сердец. Затем желтый развернулся и отвел девушку к машине, не забыв показать, как включить музыку и где находится бар. Харитон, немного посомневавшись, принялся учить фею верховой езде. Винди и впрямь оказалась крайне толковым созданием и задержала возобновление похода не более, чем на семь минут, после чего вполне уверенно командовала рыцарским пони. Взяв галопом сумасшедшую для пони скорость - пятнадцать километров в час, фея указала вперед и скомандовала:
- За мной, придурки! Летс го!
Но никто за ней так и не поехал, в основном потому, что Винди взяла неверное направление, чем всех страшно развеселила. В том числе смеялись и рыцари, большинство из которых тоже совершенно не ориентировалось в паутине местных улиц и авеню. Лидером движения стало авто, почти вровень с ним трусил пони с крылатой наездницей. Пассажирки этих, таких разных, видов транспорта тут же принялись болтать через открытое окошко. Сзади по ровным асфальтовым дорогам Восьмерки растянулась вереница конных рыцарей. Последним ехал мрачный Харитон, осознающий, что его войска, хоть и сохранили внушительную боевую мощь со старых времен, все же безнадежно устарели, и агентам Предателей не нужно уж очень больших сил, чтобы порвать дюжину рыцарей и обезмаженного желтого мага на части. Успеют ли они среагировать? Капитан не знал. Но он надеялся, что включение в отряд слабомобильной феи не станет фатальной ошибкой.

Подземный административный бункер, построенный на скорую руку после уничтожения звеном американских стратегических бомбардировщиков здания областной администрации, отнюдь не блистал роскошью и не внушал ни капли уважения. Но он был огромен и безопасен... безопасен до появления Наблюдателя. Бог стоял перед выбором. Создать ли ему нужные документы из ничего на основании тех, вполне достаточных для его совершенного мозга данных, что он получил, глядя на агитационный плакат художника, который когда-то давно видел требуемые документы? Или, быть может, незримой тенью внушить нужным чиновникам мысль о том, что нужно непременно выписать пропуска и документы, и отдать беглецам лично в руки? Появлялась даже предательская мысль мгновенно перенести беглецов на необитаемый остров с мягким климатом и создать им там райские условия для жизни, но ее Наблюдатель сразу отбросил как слишком прямолинейное и скучное решение.
Зеленый индикатор в селекторе на входе загорелся и послышался усталый женский голос:
- Мужчина, а по субботам мы не работаем...
- Впусти меня.
Послышался щелчок двери. Наблюдатель безошибочно шел по лабиринту переходов мимо однообразных дверей, пока не попал к нужному кабинету. Несмотря на нерабочее время, в нем находилось много служащих, в основном, сидящих за своими столами.
- Вы к кому? - произнесла молодая красивая девушка в красном, рассматривая необычные черты лица посетителя.
- Где выдают пропуска на выезд из города?
- Я вот что-то не пойму. Если вы по блату пришли, то должны знать, где выдают. А если вы простой смертный, так приходите в понедельник.
- Не по блату. Но я не смертный. Столько раз в капсуле наносил себе смертельные раны, но все тут же восстанавливается, зарастает...
- Нина Павловна, у нас тут сумасшедший! - произнесла девушка, оглянувшись на начальницу, с большой долей негатива. Зря. Наблюдатель так привык убивать, что определенная доля симпатии к красивой девушке отнюдь не перевесила привычку. Божество не помнило ровным счетом ничего о вампирах, кроме чисто технических аспектов, позволяющих создать нужный фантом. И они были созданы. Пятеро первоклассных высших вампиров, в сознание которых был заложен единственный порыв - убивать всех, кроме создателя. Были созданы... и тут же заменены на медлительных, тупых и слабых зомби. Наблюдатель поправился, исходя из каких-то непонятных внутренних соображений. Почуяв омерзительный смрад гниющих тел и поняв, что это не розыгрыш и не иллюзия, чиновники повскакивали с кресел и кинулись наутек.
Все, кроме пожилой женщины, попивающей до инцидента кофе. Бедняга впала в ступор вместо паники, и вскоре в ее тело впились гнилые зубы ходячего трупа. Наблюдатель смотрел, и не думая прервать расправу. Женщина даже не кричала от боли - настолько сильным был ступор. Она убеждала себя, что это неправда, наваждение, которое рано или поздно пройдет, и занималась этим, пока не стало совсем уж поздно. Из кучи гнилых мужских и одного одряхлевшего женского тела послышался страшный нечеловеческий крик раздираемого на части живого существа.
Бог был вполне удовлетворен произошедшим. Не банально. А это - самое главное в жизни. Взяв два бланка с пропусками, он целых пять минут разбирался, как при помощи компьютера и принтера превратить бланк в полноценный документ, а затем пошел за печатью. Чтобы ему никто не мешал, своим повелением он заполнил бункер до предела агрессивными шершнями. Наблюдатель задумался над тем, как бы позаковыристее приобрести побольше денег, затем махнул на это рукой и сотворил рюкзак, заполненный до отказа копченым куриным филе. Это было правильное решение, ведь деньги, в отличие от вожделенного протеина, уже давно мало что стоили. Агонизирующий вопль многих десятков человеческих ртов звучал музыкой в его ушах, когда печать опускалась на документы, необходимые для того, чтобы соплячка и азиат покинули родной город. Божество впервые на своей памяти кого-то спасало. Оно готовилось с интересом наблюдать, как разворачивается история двух отверженных, и совершенно искренне считало себя в ней положительным персонажем.

Приличное некогда кафе теперь могло предложить посетителям лишь грузинский чай с сахаром и без, пирожки с картошкой и капустой по запредельным ценам, а также неизменную водку. Водка по-прежнему была дешевым продуктом благодаря щедрым субсидиям от государства, поэтому именно ее и заказал Эйвон. Светка заряжала древний смартфон с потрескавшимся стеклом, а Эйвон на ходу переводил для Светки звучавшие из него песни. На них поглядывали, но парочка за неимением лучшего плана поверила Наблюдателю, что каждый из сегодняшних посетителей этого кафе либо не читает и не смотрит новости, либо же смотрит, но не захочет создавать неприятности убийце мэра, который уже давно вызывал у большей части горожан тихую, но ощутимую ненависть.
- Стой, ты что, все языки знаешь?
- Не все. Многие. Думаю, я как минимум, пойму, о чем речь, в любой из песенок, что есть в твоем телефоне.
- Да ну? Сейчас врублю случайное воспроизведение, и посмотрим.
Заиграла "Беззвёздная ночь" Эпидемии.
- Не везет так не везет. Песня на русском. - разочарованно сказала Светка.
- Да, не везет. Совсем не в тему песня пришлась. Давай следующую.
Телефон запел по-английски очень красивым женским вокалом.
- Давай, переводи.
- Погоди, тут на ходу не получится.
- Что ж ты за полиглот, если даже английского не знаешь?
- Знаю. Дай три секунды, мне захотелось перевести в рифмованном виде.
Азиат попросил ручку и бумагу у официанта, и тот принес искомое, заслужив щедрые чаевые. Эйвон принялся исписывать листочек, вырванный официантом из блокнота. В итоге получилось следующее:
На ледяных крылах грядет
Движение на нет сведет
И теплоты вы захотите
Давайте же, вы ощутите!
Ужель ты не веришь?
Уж лучше поверишь.
Когда она тебя обнимет
То сердце облик камня примет
Грядет в ночи, ты, одиночка
Тебе на уши прошепочет
И кровь твоя заледенеет
Уж лучше спрячься, скройся прежде
Чем она найти тебя сумеет.
Лишив тебя твоей надежды
И в ярости своей успеет
Отнять у жизни все живое
Увидишь лишь руины вскоре
Светка, прочтя стих, захлопала в ладоши и не успокоилась, пока снова не прослушала песню, бегая глазами синхронно по ее переводу.
- Просто супер. Слушай, а купи ты мне пирожок с картошкой. Два. Нет, лучше три. Все равно нам хана. И себе купи. Хоть пожрем как короли перед... этим... что там у нас в будущем...
Подвыпивший мужчина согласился. Пока несли заказ, он мужественно отбивался от просьб Светки перевести еще что-нибудь. Так прошло несколько часов, и в конце концов странная парочка дождалась появления Наблюдателя. Тот кинул на столик, стоящий в самом темном, уединенном и отдаленном углу кафе, сумку и документы.
- Вот вам подарочек от меня. Можете не благодарить.
- Кстати, а как тебя зовут? У вас вообще имена есть? - спросила Светка, недоуменно вертя в руках кусок мяса, извлеченный из сумки. Постепенно в ее глазах стал разгораться восторг, когда девочка медленно осознавала, что именно держит в руках. Осторожно, словно драгоценность, она положила мясо назад в сумку.
- Имена? Да, у нас были имена. Точно были. Но свое я не помню.
- А как нам тебя называть?
- Наблюдателем ? 76.
- Нет, это не годится. Ваня, как будет наблюдатель по-английски?
- Вотчер.
- Слишком серьезно звучит. Придумала! Спасибо за подарок и за помощь, Вотти.

Глава 6.

Опьяневшая в хламину от одной единственной бутылки пива, выпрошенной у Мириам, Винди Воланчик сначала несла ерунду, а потом и вовсе стала клевать носом, все силы бросив на то, чтобы не свалиться с пони. Девушка стала искать нового собеседника и нашла его в лице желтого мага.
- Хороший сегодня денек.
- Неплохой, Обитель.
- И вы туда же.
- О чем это вы?
- Харитон тоже упрямо зовет меня Обителью. А у меня, между прочим, имя есть.
- Да, знаю. Но вы не Ева.
- Конечно, нет. Я Мириам.
- Мириам? Расскажите, как вы получили это имя.
- Может быть, позже. А вас как зовут?
- Артем Сергеевич.
- Какое... обычное имя.
- Не все встречные должны быть интересными людьми, не так ли?
- Вы, конечно, правы. Что, в вас совсем-совсем ничего интересного нет?
- Ни капельки, Мириам.
- Вы даже не один из Первых?
- Я родился уже после Переноса, в середине Псевдофеодальной эпохи в семье желтых магов. Родился, рос, учился магии и кушал омолаживающие препараты, когда приходило время. Ничего необычного.
- Расскажите о себе что-нибудь еще.
- Я не особо люблю вспоминать прошлое. Жестокое время, жестокие люди. Современность меня полностью устраивает.
- Ну хоть что-то! Какой-нибудь забавный факт, например. Винди генерировала их тысячами, пока не напилась. И у меня теперь ломка, понимаете?
- Ну, не знаю, забавно или нет. Соперника моего отца тоже звали Артем. Он назвал меня в его честь.
Мириам задумалась, затем возобновила разговор.
- А дети у вас есть?
- Да. У меня было четверо сыновей.
- А их вы как назвали?
- Да я уж и не помню. Лица помню, а вот имена... Надо как-нибудь в исторических справочниках почитать.
- Они были настолько успешны?
- Что?
- Ну... откуда их имена в справочниках, если они такие же скучные люди, как вы сам?
- А, вы об этом. Да, они у меня были полководцами, законниками, администраторами. Довольно толковые, но я не представляю, чего бы они добились без меня.
- Они уже умерли?
- Да... то есть, нет. Не совсем. Давайте поменяем тему для разговора, Мириам.
- Да не вопрос. Сколько вам лет?
Желтый ответил:
- Он на гребне эпох плывет
Пристанища все не найдет
Потомки Борте его ищут
Да только ветер в поле свищет.
- Что? - захлопала глазами Мириам.
- Не обращайте внимания. Я не считал, сколько мне лет. Но их довольно мно...
Допрос мага прервался весьма неожиданным образом - преследуемый звеном истребителей внушительный летающий аппарат, отражающий атаки ракет и зениток силовым полем, обстрелял лимузин. Шофер дал полный газ, неуклюже объезжая огромную воронку от одного из выстрелов. Следом за обтекаемым агрессором, улетевшим прочь, прилетел тяжелый, дымящийся пробоинами от ракет, транспортник. Он тяжело опустился на асфальт, полностью перекрыв путь неповоротливому лимузину. Шофер дал по тормозам и попробовал развернуть машину. Но не успел.
Из транспортника выбралась внушительная фигура черного рыцаря, за ним на дорогу выбрались воины, экипированные по тому же типу, что и сопровождающие Мириам святые рыцари. Всего врагов было десять против двенадцати спешившихся и обступивших лимузин полукольцом защитников Обители. Дисциплинированные кони при этом остались ждать своих хозяев, хоть их никто и не привязывал. Без лишних разговоров противники вступили в яростную схватку, и силы почти мгновенно уравнялись. Харитон расправился со своим противником, разрубив ему ноги вместе с броней и костями, словно пучок соломы. Черный рыцарь за то же время расправился с троими - его клинок перерубал магические мечи и доспехи и без препятствий впивался в живую плоть. Капитан атаковал следующего врага, также, как и молодой рыцарь-сокольничий, тоже быстро расправившийся со своим противником. В конечном итоге, рыцари Алматаша оказались более подготовленными, и на ногах остался лишь черный и четверо воинов Харитона. За секунду черный сократил это число в два раза одним росчерком артефактного меча. Чему был немало удивлен - рыцарь с соколом оказался бойцом от бога и увернулся, а клинок Харитона встретил оружие черного очень достойно и лишь получил небольшую зазубрину.
- Займи его. Как можно дольше. - коротко скомандовал капитан своему подчиненному.
- Недаром тебя все-таки Харей называют. - обиженно сказал молодой боец, но все-таки тут же атаковал черного. Харитон молча наблюдал за тем, как старается его бывший ученик, в которого он вложил столько сил и времени. Наблюдал он не просто так. Он чутьем понимал, что слишком сильно расслабился на лаврах, и теперь встретился с врагом, которому уступает, как боец. Нужно было внимательно понаблюдать за стилем противника, ища огрехи. Пальцы старого рыцаря сжались на спусковом крючке дезинтергатора, но расслабились, ведь это было страшным бесчестьем - стрелять в того, с кем можно решить вопрос, кто сильнее на мечах. В конце концов рыцарь перестал колебаться и бросил винтовку на асфальт.
Ученик продержался столь долго, что Харитон пожалел, что не атаковал с ним вдвоем. Сопляк значительно вырос как мечник с тех пор, как Харитон отпустил его в вольное плавание и предоставил самому себе. Но вот все кончилось, и перерубленный клинок зазвенел о дорожное покрытие. Черный не стал поворачивать лезвие, впившееся в живот парня. "Хороший знак. Может быть, и выживет." - подумал капитан и отсалютовал врагу своим зазубренным мечом, который когда-то стоил гораздо больше, чем крупное поместье на Седьмом Уровне. Не медля, он резким рывком преодолел расстояние до черного. Два невероятно редких меча снова столкнулись. Надежды у Харитона не было - черные доспехи означали, что он столкнулся с Магистром одного из многочисленных орденов. Магистр, увешанный артефактами и с совершенной техникой боя против рядового капитана, заплывшего от безделья жирком... Харитон вдруг почувствовал себя молодым разбойником Харей, грабящим богатых помещиков. И этот разбойник хотел бежать куда глаза глядят, подальше от черного клинка. Но за его спиной находилась Обитель Пресвятой, которую одинаково сильно уважали и капитан святых рыцарей Харитон, и казак Харя. Подбадривая себя мыслью, что в честь этого Магистра никто большой город, небось, не называл, Харя нанес пять яростных ударов прежде, чем отзвучал звон первой атаки.

- Сегодня прекрасный день, Ваня. Ну как ты не понимаешь? - бредила Светка, усевшаяся на загривке азиата. Тот тащил девочку вверх и вверх по ступенькам небоскреба, потому что сама идти она, как выяснилось после разговора с Наблюдателем, не смогла.
- Не очень он прекрасный. Погоди, дай передохну.
- Хочешь сказать, что я тяжелая? Может быть, скажешь, что я жирная? А? ААА? - сказала Светка и схватила Эвона за ухо, яростно выкручивая ни в чем не повинный слуховой орган ни в чем не повинного азиата.
- Ты не жирная, ты напрочь ебанутая. Отпусти ухо, иначе я тебя брошу и пойду один.
- Врешь! Не бросишь.
- Ей богу, брошу.
- Не бросишь.
- Спорим?
- Не... Если я поспорю, ты сделаешь вид, что бросаешь, и снимешь с плеч. А мне шевелиться больно...
- Тогда сиди и молчи.
- Ути пути, какие мы грозные.
- Мы не грозные, мы справедливые...
Эйвон вдруг радостно завопил - на лестничной площадке, где он отдыхал, загорелся свет, что означало, что и лифт, возможно, тоже станет рабочим. Так и вышло, и мужчина снял с загривка протестующую и шипящую от боли малолетку, чьи следы побоев вздулись, словно места переломов. Светку начало трясти в лифте, словно в лихорадке, но она все-таки продолжала доставать своего необычного друга:
- Ваня, после того, что между нами произошло, ты обязан выйти за меня замуж.
- Жениться. Надо говорить - жениться.
- То есть, других возражений у тебя нет? Окей.
- Есть. И я не Ваня.
- Ну не называть же мне тебя Эйвоном. Дурацкое имя.
- Светлана, вы - дура.
- Почему?
- Я же тебе рассказывал уже. Я Эй Вон. Раздельно Эй, раздельно Вон. Но в документах, когда я бежал из Пан-Индийского Пространства, пришлось объединить имя и фамилию.
- То есть, у тебя фамилия не Нихоре?
- Нет. Я ее придумал.
- А что она означает?
- Обычного русского среднестатистического мужчину.
- А ты...
Послышался звонок - лифт поднялся на верхний этаж и открыл двери.
- А это точно третий подъезд?
- Точно. И дверь на крышу здесь должна быть открыта. Если семьдесят шестой не соврал.
- Вотти напрочь поехавший. Кто знает, что у него на уме?
- Везде полиция, на каждом шагу машины с мигалками. Как думаешь, далеко бы мы ушли без его советов о том, как идти по городу?
- Не очень далеко, это точно... ой, и правда открыто.
Парочка очутилась на крыше небоскреба, откуда открылся вид на центральный вокзал.
- Смотри не кинь меня вниз. Пожалуйста.
- Я уже говорил тебе, что ты поехавшая?
- Говорил.
- Тогда не буду повторяться. Не кину я тебя, не бойся.
Девочка вновь слезла с плеч своего спасителя и с болезненным стоном села на пол, прислонившись с ограждению.
- Вотти сказал нам ждать здесь, пока что-то не случится.
- Значит, придется ждать. Надеюсь, это будет не очень долго.

Наблюдатель закончил минимально необходимое воздействие, направленное на то, чтобы парочку не изловили - он испортил настроение матери малыша, который собирался гулять на крыше с друзьями и выдал бы родителям секрет о том, что на ней находятся беглецы, фотографии которых были во всех новостях. В итоге ребенка не выпустили из квартиры, и он весь день делал уроки. А его лучшие друзья, разорившие перед этом мусорник, заполненный реквизитом находившейся рядом закрывшейся киностудии, тем временем направились в свое любимое место для игр. На крышу.
Невидимый Наблюдатель с умилением смотрел, как девчонка, не до конца вышедшая из детского возраста, ведет переговоры с ребятишками. По итогам торгов азиат заполучил усы и парик, а девчонка была настолько непримечательна, что парик, который она себе выбрала, лишь привлекал внимание, о чем ей и сказал Эйвон, тем самым обидев до глубины души. Детишки по братски разделили предложенный им кусок курицы и с блаженством на лицах расправились с этим живительным источником протеинов. Затем они отправились в квартиру одного из товарищей за водой - Светка сильно хотела пить. А Наблюдатель вновь ощутил Последствие. Оно влияло на человека поблизости.
Этим человеком был алкаш-белочник с этажа, находившегося почти под крышей. И сейчас он находился не в самом адекватном состоянии духа. Этому пропитанному алкоголем существу почудилось, что со стороны крыши кто разговаривает, смеясь над тем, что оно уже давно стало импотентом. А это была для существа больная, очень больная тема... Недолго думая, опустившийся человек схватил большой и острый нож, и отправился разбираться с обидчиками.
Большой и добрый ротвейлер, пузатый и весь лоснящийся, несмотря на голодное время, повинуясь желанию Наблюдателя, стал проситься на улицу, погулять. Его, точно такой же, добрый и большой хозяин тут же снял с крючка ошейник, но почему-то напрочь забыл о наморднике. На площадке столкнулись два существа, находящиеся под чужим влиянием. Ротвейлер впился зубами в ногу алкоголика, и замотал головой. Ему страшно хотелось впиться в горло, но это была настолько добрая собака, а алкаш настолько хорошо к ней относился, что смертоубийства не произошло. Чуть выше Светка и ничего не подозревающие дети принялись отпивать из пластиковой бутылки вкуснющую воду. Детям настолько понравилось мясо, что они поделились с беглецами домашним лимонадом. На футболке Светки, чьи руки тряслись и которая невольно проливала напиток, образовалось пятно лимонада. Точь-в-точь таким же было бы пятно крови, если бы агент Последствия с ножом бы добрался до крыши. Наблюдатель радовался, как ребенок, своему развлечению. Ему было невдомек, что собаку по жалобе алкаша вскоре усыпят, а ее хозяин впадет в тяжелейшую депрессию и потеряет хорошую работу. В конце концов, кого волнуют какие-то там собаки?

Глава 7.
Харитон сильно радовался, что до сих пор жив, но и удивлялся он этому факту ничуть не меньше. Каждый раз, когда он получал от Магистра очередной невероятно быстрый, точный и неожиданный финт, он чудом отражал удар по наитию. Наитие не было сильной стороной капитана, он предпочитал долгие и упорные тренировки, но теперь только оно и помогало выжить Предательской Харе. Именно так однажды назвали его боевые товарищи перед смертью от превосходящих сил десанта на старом мегалинкоре Бретань. Харитон отчетливо помнил все свое богатое прошлое и мог назвать не менее нескольких сотен случаев, когда он отступал перед более сильным врагом. Но нет, этого ни за что не произойдет сегодня. Славься, Пресвятая!
Бенедикт де ла Норча, монах, администратор, феодал, воин, советник и военачальник в одном лице, а кое-для кого еще и дорогой друг, поморщился - Кристалл, на десяток секунд заслоненный огромным летающим островом аборигенов, выглянул из-за кромки снова, залив все светом. От непрестанного чтения и молитв в уединенной и темной келье глаза Бенедикта очень плохо реагировали на внезапное увеличения яркости. Его окровавленный противник-еретик, весь изрезанный клинком Магистра, но избегнувший пока что серьезной раны, воспользовался заминкой и нанес новый тщетный шквал ударов. Медленных, вялых и слабых по меркам главы Ордена Алькантара. Но это все же был самый серьезный боец, с которым когда-либо сталкивался Магистр в смертельном бою. Неохристианин не понимал, на что рассчитывает еретик. Он ясно видел внутреннюю трусость врага и его сильный страх смерти. Что помогает ему преодолевать свою внутреннюю сущность, и держаться, держаться, держаться..? Что направляет его иззубрившийся клинок? Уж не любовь ли к лже-Марии? Обдумав эту мысль, Бенедикт удвоил напор на мерзавца. Могущественный Трезубец порвет еретическую Сеть и втопчет ее останки в грязь, это неизбежно. И Бенедикт внесет в это славное дело свой вклад. Прямо сейчас! Община Алматаш рано радуется факту, что ее Труп принимает самостоятельные решения и разговаривает. Смерть Трупа, извлеченного из автомобиля Бенедиктом, словно сардина из консервной банки, ляжет на эту могущественную Общину и всю Сеть несмываемым позором. Так велит Тримурти!
Артему нравилась магия, хотя он и занимался ей лишь для прикрытия, подтверждения своей легенды. Но нынче, лишенный, как и все остальные маги, Сосредоточия, он был беспомощен. Разве что... Артем отбросил мысль как безумную. Он наверняка уже ничего не помнит о фехтовании. Слишком долго не тренировался, плюс, ему так не охота нарушать личину желтого мага-коммерсанта... Пресвятая, это, конечно, невероятно круто и все такое, но разве стоит раскрывать карты ради ее болтливой Обители? Желтый дернул ручку двери автомобиля и направился вслед своему удирающему шоферу. Но не выдержал и обернулся. Очень уж было интересно, держится ли еще старый святой рыцарь, оцененный Артемом навскидку как боец, достойный уважения.
Тот держался, умудряясь при этом часто взрываться серией ответных ударов. Неплохих, весьма неплохих ударов. Желтый продолжил свой путь, но оглянулся снова. Странный русский, как и его предки когда-то, все не хотел окончательно покоряться неизбежному. Симпатия к нему усилилась, и Артем печально покачал головой. Слишком хорош был Харитон, чтобы черный Магистр смог его победить, не убив при этом. Наступали последние секунды рыцаря и замершей от страха на комфортабельном сидении девчонки, которая... которая... желтый не поверил своим глазам. Обитель вышла из машины и направилась к изнемогающему под градом ударов черного противника странному русскому. Очередной удар Магистра должен был снести ее голову, но девчонка увернулась, а Харитон провернул отчаянный удар, пробивший и оборону, и черный доспех. Удар, впрочем, был остановлен в микроне от кожи черного рыцаря одним из артефактов. Поняв, что шансов у него нет вообще, в принципе, Харитон начал пятиться, и черный клинок нацелился впиться ему в спину, перерубая позвонки. Мириам тревожно вскрикнула и отбила клинок ладонью по плоской части. После чего девушка увернулась от трех молниеносных ударов мечом и крепко обхватила Магистра руками.
Нет, это была не атака. Обняв воина, Мириам громко, но успокаивающим тоном, произнесла:
- Довольно! Перестаньте драться! Ну пожалуйста! Я же вижу, что вы хороший человек! Посмотрите, что вы натворили, ну же, оглянитесь! Опомнитесь!
Сильный удар черной перчатки заставил девушку полететь вверх тормашками и потерять на минуту сознание, впечатавшись спиной в фонарный столб. Магистр с разочарованием посмотрел на улепетывающего сквозь образовавшуюся пробку из машин Харю и подошел к своей основной цели. Черный прямой меч стремительно опускался на Мириам. Опускался он до тех пор, пока не столкнулся с препятствием, и его не отбросил изогнутый золотистый ятаган.

Семьдесят шестой болезненно реагировал на изредка попадавшиеся ему на глаза платиновые украшения. Они напоминали ему о миссии. Миссии, в которой он ровным счетом ничерта не соображал. Совершенная техника и титаническое здоровье поддерживали его долгую жизнь внутри капсулы, но своих целей и задач Наблюдатель совершенно не помнил. Единственное, что осталось в памяти - приближенная к бесконечности череда совершенных симуляций человеческого общества. Он помнил, как тяжелым трудом добывал платину вручную в эпоху неолита, торговал украденными специями в античность, проникал на охраняемые склады с ценными металлами в эпоху звездных империй... и как создавал из полученной платины символ - сердце в круге. Требовалась точность микрон к микрону. После изготовления симуляция прерывалась. Этот мир, в который он только что попал, настолько нравился Наблюдателю, что платины он боялся сильнее, чем вампир боится святой воды.
Еще семьдесят шестой боялся, что Последствие приведет человечество за грань. Бог собирался здесь жить, а существовать в бесконечном каменном веке, куда стремительно катилась Земля, ему не очень-то хотелось. Кроме того, запутавшийся божок опасался, что это, опять таки, прервет симуляцию, и он снова окажется в капсуле посреди бесконечного Ничто. В итоге семьдесят шестой решил заняться прямо противоположным своему обычному занятию делом - прогрессорством. Но сначала... сначала нужно понять, кто его враг. Он ощущал топорные, неуклюжие воздействия на людей по всему миру со стороны некой силы. Но когда он впервые вмешался в процесс уничтожения человека с особым набором генов - Ключа, бог ощутил, как меняется Последствие. Каждое спасение от смерти человека приводило к тому, что Наблюдатель по аналогии с прочими пафосными названиями от мертвой цыганки нарек Дыханием. Дыхание неуловимо меняло картину воздействия деструктивной силы на людей на все более и более продвинутую. Сейчас, после очередного Дыхания, Наблюдатель не мог даже засечь, где будет проходить новое - настолько хитрым и умным стал враг.
Это и спасло в очередной раз девочку и азиата - Наблюдатель решил взглянуть, как у них дела, поскольку своих собственных дел у него не осталось. И выяснилось, что Последствие снова принялось за уничтожение Светки. Вблизи семьдесят шестой, пусть и с трудом, но смог заметить, что, повинуясь чужому внушению, целых пять патрульных машин одновременно решили отправиться к вокзалу.
Наблюдатель задумался и перенес откуда-то издали к себе стакан холодного апельсинового сока. Поблизости крупная группа неоязычников пыталась спорить с полицией, мешавшей по причине убийства мэра праздновать по заранее согласованной с администрацией схеме Яблочный спас. Ну как тут не воспользоваться случаем? Пожилой мужчина с пакетом яблок вдруг ощутил сильную ярость и начал махать клюкой перед носом хранителей правопорядка. Один из которых по непонятной для себя причине выхватил пистолет и выстрелил деду в голову. Наступила мертвая тишина, вскоре, впрочем, разразившаяся бурей. К стихийным беспорядкам присоединялись все новые и новые граждане, не имеющие к язычеству никакого отношения, но которые были не прочь покидаться камнями в полицию, убившую мирного законопослушного гражданина.
Наблюдатель смотрел на толпы людей, атаковавших ненавистных, хорошо питавшихся в голодное время, ментов, по всему городу. В том числе кирпичами забросали и патрульные машины, угрожающие парочке подопечных Наблюдателя. Божок прошел мимо девочки с пробитым случайной пулей легким. Она задыхалась и молча смотрела на суетящуюся рядом и плачущую мать. Наблюдателю было немного стыдно - девочка была очень похожа на Светку. Еще более стыдно бы ему стало, если бы он увидел валяющийся рядом букет белых роз. Увидь он их, в лепешку бы расшибся, чтобы помочь умирающему ребенку. Но на окровавленную плитку он так и не посмотрел...

- Что там происходит? - спросила Светка Эйвона, тщетно потирая ладонью грязное стекло поезда.
- Мне все равно. Суетятся что-то люди. Отправление скоро, это единственное, что меня волнует.
Девочка поудобнее уселась на жестком сидении.
- Мне не верится, как это так... все... ну...
- Что именно?
- Ну откуда Вотти узнал, что именно в десятом вагоне контролер, проверяющий документы, совсем не смотрит новости, ни с кем не общается и не читает распоряжений начальства?
- Если не врет, то это потому, что он бог.
- Чей именно он бог, интересно.
- Свой собственный.
- Нет, я про то, кто ему поклоняется.
- Я так думаю, что сатанисты.
- Думаешь, он демон какой-нибудь?
- Да. Нас пригласил на танец дьявол. И мы на него согласились.
Девочка пропела:
- Лукавый, смирись, мы все равно тебя сильней...
- Боюсь, что не сильней. Слушай, у тебя из-под тряпок виден твой меч. Выкинь его уже к чертовой бабушке.
- Ни за что! Я скорее Кидэ выкину.
- Кто такой Кидэ?
- Мой смартфон...
Потрескавшийся динамик произнес:
"Уважаемые пассажиры, отправление поезда отменяется в связи с беспорядками. Повторяю..."
Пассажиры заволновались, многие из них считали свои дела не менее важными, чем те, что были у Эйвона и Светки. В итоге в голову поезда отправилась делегация из Эйвона, двух парней и толстой тетки. Ничего не добившись, азиат вернулся и застал следующую картину: покрытый татуировками мужчина, оскаливший редкие зубы, одной рукой схватил Светку за волосы, а другой колол ее шилом в живот. Одновременно с этим шею Эйвона обхватила сзади проволока, мешая прийти на помощь подруге.
Азиат неистово рванулся, ощущая, как метиз впивается в кожу и мышцы, как прекращается ток крови по венам... затем напор на горло металлической веревки исчез, потому что она вырвалась из держащих ее рук. Секунды понадобились для того, чтобы схватить меч, еще секунда ушла на то, чтобы стящить с него тряпку, после чего Эйвон почти располовинил череп атаковавшего Светку зэка, и, с трудом вытащив клинок из кости, повернулся к тому, кто его задерживал. Тот тупо моргал, пытаясь понять, что происходит.
- Кто вы такие? Что вам нужно от Светки? - обратился Эйвон к интеллигентного вида лысому пожилому мужчине в очках.
- Я... я ехал к дочери. Понимаете? С забором помогать. С проволокой. Ничего не понимаю... и что это на меня нашло? Уберите свой ножик, молодой человек. Уберите, Христом Богом прошу!
Эйвон повернулся к девчонке. Та баюкала в руках свой смартфон. Весь исцарапанный шилом.
- Ты что... только не говори мне, что ты в порядке.
- В полном. И Кидэ в порядке. Молодцы наши союзники китайцы, такую хорошую вещь сделали.
Девочка вновь нацепила лямку кожаного ремешка на шею и поместила смартфон под футболку.
Внезапно поезд тронулся, а к парочке беглецов присоединился Наблюдатель:
- Как тебя зовут?
- Я - Эй.
- Ты молодец, Эй. Ты снова прыгнул выше головы.
- Ты о чем?
- В этой ситуации этот Ключ было не спасти. Но ты ее снова выручил.
- Стараюсь. Но в следующий раз ты уж как-нибудь не допусти такого...
- Боюсь, какими бы силами я не обладал...
- Договаривай, раз начал.
- Каждый раз после того, как я спасаю Ключ, Последствие сильнеет и умнеет. Единственный шанс, что Ключ выживет, это не я.
- А кто? - спросил азиат с искренним недоумением.
- Ты дурак? Очевидно же, что это ты сам.

Глава 8.

В условиях, когда стрелковое энергетическое оружие могло вдруг перестать работать из-за применения заковыристой высокотехнологичной вражеской разработки, постмортемные монголы, как и прочие нации вселенной-Инь, широко применяли фехтование и обычное стрелковое оружие. Традиция эта была перенесена и в конкурирующие общины Сферы, очутившейся в нашей реальности и существовавшей тут испокон веков, чуть ли не с самого момента Большого Взрыва. Сфера, осененная полем замедляющих время агрегатов, пока не испытывала недостаток ресурсов и материалов, представляя собой совершенный замкнутый организм, сплав совершенных технологий и элитного общества Вселенной-Инь.
Общество это, впрочем, было так же подвержено влиянию энтропии, как и любая другая замкнутая система, и рано или поздно ему обязательно наступит конец. Его приближение Артем видел повсюду, след того был и в этом фанатике в черных доспехах. Бойцом его делала не внутренняя сущность, не тренировки, не пережитая череда тяжелых боев. Нет, Магистр был творением частично техномагического характера, частично божественного, а частью и вовсе плодом высоких технологий. Его дорогостоящая экипировка, мозговые и телесные импланты делали его столь опасным для Харитона, а повеление какого-то сильного божества навсегда укрепило тело, сделало его невероятно сильным, выносливым и ловким.
Но судьба постоянно сводила Артема с настоящими монстрами, и он, в отличие от безродного казака с окраин, не мог себе позволить отступить. В родной вселенной-Инь он иногда сталкивался с такими перекачанными во всех отношениях врагами, и помнил, что алгоритмы их ведения боя не и имеют ничего общего с творчеством. Это совершенные машины для убийства... проще говоря, они имеют те же недостатки, что и тупые боты. Навыки из вселенной-Инь здесь совершенно бесполезны, Артем отчетливо помнил, с каким трудом он заново учился такому делу, как ходьба в новых условиях. Но это знание само по себе должно очень помочь... если желтый помнит хоть что-то из старых навыков фехтования.
Как выяснилось, кое-что Артем еще помнил. Более того, знание о бое на ятаганах хорошенько перебродило в его мозгу, превратившись из кислого сока в старое вино. И после короткой разведки боем клинки запели песню. Буквально. Магистр страшно побагровел и начал сыпать проклятиями, когда понял, что странный противник вел бой так, что звон двух острых железяк то и дело превращался в старую мелодию откуда-то из прошлого желтого. Артем забавлялся с совершенными боевыми рефлексами врага, как пианист-виртуоз играется с дешевым детским фортепиано.
Артем со страху использовал стиль "Жатва пальцев", направленный на повреждение рук врага, но вскоре перешел на гораздо более щадящую "Ласку кровопускателя". Впервые желтый столкнулся с обладателем меча не хуже своего собственного оружия. К тому же, Магистр высвободил некоторые внутренние и внешние резервы, став намного сильнее и быстрее. Но помогало это мало.
- Я - Бенедикт. Как твое имя, мразь? Я загоню свой клинок глубоко тебе в сердце, но запомню его. И буду помнить еще долго.
- Ну, долго тебе не прожить.
- Намекаешь, что можешь победить меня? - сказал Магистр и утроил напор. Желтый маг сдержал его и перешел в контратаку. На этот раз это стало походить на схватку злобного хорька и домашнего кролика, где кроликом являлся отнюдь не Артем. Магистра отбрасывало от заблокированных ударов еретика, а его меч корежило, и могучая артефактная железяка с трудом успевала принимать прежнюю форму. Когда Магистр наконец пал, весь изрубленный, он спокойным голосом произнес:
- Все-таки назови свое имя, еретик.
- Меня зовут Артем.
- Чушь. Я не знаю бойцов твоего уровня с таким именем.
- А я не боец.
- Не неси ерунды. Кто же ты тогда?
- Артем. Желтый маг. А сейчас я тебя прикончу.
Глаза Магистра расширились.
- Я вспомнил. Однажды, в старом мире, в коммуне Трент я читал книгу про вечного беглеца, который любит называться Артемом. Но на самом деле у него другое имя.
Магистр, лежащий в луже крови, загреб кровавую грязь латной перчаткой и уставился на нее, как на сокровище. Артем изготовился к смертельному удару.
- Покойся с миром, цепной пес Трезубца. Для того, кто не является воином по призванию, ты сражался храбро.
- Я могу быть спокоен. Это совсем не позорно - быть повергнутым твоим ятаганом, Темучин.

Наблюдатель остановил сердца всем в поезде, кроме подопечной парочки и машиниста. Люди попадали на пол. Девочка показала ему большой палец.
- Я правильно поняла, Вотти? Это ведь ты их усыпил?
- Ну, они же не рыбы.
- Прости, но я не догоняю, о чем ты, Вотти.
- Рыбу усыпляют. Собак усыпляют. А людей... людей убивают.
Эйвон и Светка панически оглянулись. Вокруг лежал настоящий ковер из тел. Светка схватилась за голову и села. А Эйвон деловито спросил:
- Переиграть никак?
- Ну почему же никак... Можно. Только вот зачем?
- Тогда воскреси.
- Воскресить не могу.
- Но ты же сказал...
- Могу снова запустить сердца. Они еще живые, и будут считаться таковыми еще...
- Запускай.
- С чего бы мне тебя слушаться?
Наблюдатель вздрогнул - вставшая с сидения Светка со всех сил наступила ему на ногу.
- Вотти, немедленно оживи этих мерзких людишек. - прошипела девочка.
- Ты офигела, девочка. Они опасны для тебя. Каждый потенциально является орудием Последствия, и...
- Потому, что иначе я с тобой знаться не хочу.
Божок призадумался, затем вздохнул и театрально щелкнул пальцами. Люди зашевелились и загомонили, не понимая, что происходит. Оставив Светку и Эйвона наедине с этим бедламом, семьдесят шестой переместился в кабинку машиниста, сильно надеясь, что сможет почувствовать, если Последствие начнет влиять на кого-то в поезде.
Не скрываясь, Последствие начало влиять на события в Польше. Веганка, тщательно следящая за своей диетой, чтобы качественно заместить животные протеины растительными, получила уже оплаченный кем-то заказ - горячую и ароматную пиццу с пепперони. Девушке было так лень идти за едой для своей немецкой овчарки, что она приняла пиццу без сопротивления и открыла коробку, чтобы побаловать любимого питомца. Но запах... этот аппетитный аромат поколебал веганский настрой. Девушка принялась брезгливо выковыривать кусочки колбасы, собирая их в кучку на кухонном столе для собаки, когда на пол позади с шелестом упал перемещенный Наблюдателем конверт.
Выяснилось, что он заполнен белыми листами бумаги, на каждом из которых было отпечатано одно слово: "ОТРАВЛЕНО". Ключ не рискнула есть пиццу (которая и впрямь была отравлена) после такого, и выбросила ее в ведро для мусора. Аналогично было спасено одновременно с этим еще 38 Ключей. А сороковый погиб, хотя Наблюдатель и прилагал все усилия по спасению. Последствие игралось с Наблюдателем, индонезийский электрик погиб не от удара током, от этого его спас семьдесят шестой, а от того, что на него упала подпиленная еще вчера линия электропередач. На этом Наблюдатель окончательно понял, что одному ему не справиться.
- Вот что ты скажешь мне, мужик? - сказал Наблюдатель подчиненному его воле машинисту, вернувшись в кабину поезда.
- По поводу чего, босс?
- По поводу всего.
- А... - махнул рукой седеющий сорокалетний мужик - могу сказать, что все хуйня. Причем, полная. Вот у меня трое детей...
- И я с тобой согласен. - перебил его божок - У тебя очень мудрые мысли. Пойду-ка я пассажиров усыплять. В смысле, усыплять-усыплять, а не усыплять-убивать. Ну ты понял.
- Не понял, босс.
- А тебе понимать по рангу как раз и не положено. - заявил Наблюдатель и исчез.
Появился он за спиной Светки, возвращающейся из туалета, чем ее сильно перепугал.
- Не подкрадывайся ко мне, Вотти.
- Я не подкрадываюсь.
- Ну вот и не подкрадывайся.
Двое помолчали, пока к ним не присоединился Эйвон, обеспокоенный долгим отсутствием подруги.
- Наблюдатель, расскажите о себе побольше.
- Так сразу и не расскажешь...
- Давай, Вотти, не кочевряжься.
- Ну, хорошо, слушайте...
Рассказав в общих чертах о себе, Наблюдатель здорово облегчил душу. А также получил неожиданный совет.
- Вотти, а что, если тебе сделать этот платиновый символ?
- Ты спятила. Зачем мне это делать?
- Ваня, объясни ему.
- Почему я?
- Я красивых слов подобрать не смогу. Ты тоже читаешь фантастику и фэнтези, и ты старый, как мамотновы какахи. И ты найдешь нужные слова.
Эйвон прокашлялся.
- Я думаю, Светка думает вот о чем. Вы, Наблюдатель, считаете, что ваше пребывание в капсуле было вечным. Так?
- Ну, примерно так.
- Но все должно иметь свое начало. У вас должна быть мать. Должен быть отец. Вы же не настоящий бог, христианский, существовавший изначально и всегда. Должны были существовать инженеры, спроектировавшие вашу капсулу, и сборочный цех с рабочими... ну вы поняли.
- К чему ты клонишь?
- Да к тому, что вас однозначно направили к нам с какой-то миссией. И я даю руку на отсечение, что эта миссия - создать в нужном месте этот символ. Вам это не понятно, но мне со Светкой, со стороны кажется, что все именно так и обстоит. Я правильно все сказал, Свет?
- Не. Я хотела сказать, что может произойти что-то крутое. Может, мир и впрямь исчезнет... а мне бы хотелось исчезнуть. Не умереть, а именно исчезнуть навсегда...
Троица пропустила толстую торговку лепешками и ее двух телохранителей, и Наблюдатель заявил:
- Ни за что на свете. Вы прикольные. С вами даже поговорить нормально можно. Если вы исчезнете, я снова окажусь в капсуле наедине с тупыми симулирующими людей ботами. И буду сидеть в ней до тепловой смерти Вселенной и дальше, много дальше. Так что ваша идея совершенно, абсолютно дурацкая. Светлана... я могу называть тебя Светланой?
- Можешь, Вотти.
- Светлана, не наступай мне больше на ногу. Сейчас все опять попадают, но только лишь от того, что уснут. В смысле, уснут и будут видеть сны.
- Ты прям Шекспир, Вотти.
- Хорошая идея, Наблюдатель. Я устал шарахаться и стараться отращивать глаза на затылке.
Люди, до крайности встревоженные недавней потерей сознания, снова попадали на пол, на этот раз, мягко.
- Все, Светка, ты в безопасности. - радостно сказал Эйвон.
- Не в безопасности. Я снова ощутил Дыхание, когда допустил смерть сорокового Ключа.
- То есть, теперь эта пакость еще сильнее? - недоуменно и со страхом спросила Светка.
- Да. Практически наверняка... - сказал Наблюдатель и ощутил Последствие. Топорное, примитивное и незамысловатое влияние было направлено на смерть маленького ребенка в Англии. Оно было настолько ущербным, что Наблюдатель моментально пресек его, совершенно не стараясь.
- А вот теперь я совсем ничего не понимаю. Что за ерунда тут вообще творится?

Глава 9.

Смертельный удар сдержало вмешательство очнувшейся Мириам:
- Артем, прекратите немедленно! - закричала она, поднимаясь на ноги.
Острие ятагана замерло вблизи шеи заляпанного собстенной кровью Магистра. А затем последовал новый замах.
- Артем, ради Пресвятой, хватит убийств!
И вновь клинок был остановлен. Но последовал и третий замах. Девушка с запредельной скоростью совершила рывок к своему спасителю, но, понимая, что не успевает, отчаянно захотела, чтобы убийство было остановлено. Артема на краткий миг парализовало, и этого хватило, чтобы Обитель обняла его, схватив при этом за правую руку.
- Не надо. Пожалуйста!
- Не мешай мне, девочка.
- Но почему?
- Он узнал мою тайну.
- Я ее тоже теперь знаю. Что, меня тоже убьешь?
Желтый заколебался. Легенда не врала, кровь эвклидианки, обильно текущая из сломанного носа, и впрямь пахла розмарином.
- Ну почему, ПОЧЕМУ Обители Пресвятой так сильно понадобилось портить мою жизнь? - возмутился Артем, возвращая оружие в пространственный карман.
- Не хмурься, тебе это не идет.

Труп успокаивал глупого монгола, который спас ей жизнь и который даже не подозревал о том, что Труп уже успел вернуть этот должок. Габриэль, могучий архистратег Трезубца, было изготовился стереть желтого бойца из реальности, но это оказалось излишним. А вот о том, чтобы уничтожить таким образом Труп, не было и речи. Займись он подобным промыслом, уничтожая важных для Сети личностей, в ответ Габриэль получил бы зеркальный ответ от Михаила и необъятной орды трансцендентных Сети. В итоге в проигрыше остались бы все.
Тайна желтого заинтересовала Габриэля, но лишь потому, что ее можно подарить гораздо более мелкой дружественной фигуре на шахматной доске необъятных Земель Хаоса. Фехтовальщик, повергнувший одну из важных (не в плане боевом, а скорее в виде знамени, вдохновляющего на бой) фигур, продолжал ругаться:
- Мириам, я не буду тебя убивать. Я понадеюсь на чудо, что ты не проболтаешься. Но ты совершаешь огромную ошибку. Ты полная дура, если думаешь, что по твоему желанию все кровопролитие в Сфере прекратится... вот черт...
- Я, может, и дура, но не понимаю, зачем кромсать друг друга, когда можно просто поговорить.
- Это я дурак. Я огромный, невероятно тупой олигофрен.
- Кто такие олигофрены?
- Это люди с умственными ограничениями. В Сфере они практически не рождаются.
- А почему ты себя так называешь?
- Да потому, что за тобой наверняка должны следить. Боги, а возможно, даже трансцендентные. Они все знают. Все теперь знают. Только я не понимаю, почему они не вмешиваются...
Появившись за спиной желтого, Габриэль ослепил его своей волей и произнес:
- Да потому, что мы вмешиваемся только в самом крайнем случае.
- Что... кто ты? А, неважно. Мириам, бери мой меч и защищай себя сама. Я не вижу ровным счета ничерта, и не могу тебя защитить. - произнес желтый фехтовальщик, погружая руку в пространственный карман.
- Не стоит, я вас не трону. Я пришел забрать моего дорогого друга Бенедикта.
Как и опасался Габриэль, его вмешательство тут же привело к симметричному ответу. На черный асфальт дороги ступил его вечный противник Михаил.
- Боюсь, этот Магистр - законная добыча Сети. - произнесла эта сволочь, скрестив руки на груди.
- Михаил, после наших "встреч" мы оба восстанавливаемся месяцами. Тебе еще не надоело?
- Нет, не надоело. Не хочешь драки - не лезь на мою территорию.
Габриэль тяжело вздохнул и телепортировался далеко-далеко ввысь, создавая вместе с противником неуязвимый и непроницаемый дуэльный купол. Чуть позже Труп, желтый фехтовальщик и жители Восьмерки ощутили на себе последствия этого поединка - сейсмические волны и невероятные волны тошноты - единственное, что сумело прорваться через купол. Но это не помешало наконец появиться воздушному спецназу Восьмерки и медикам. Черного Магистра, после короткой перепалки, отдали в руки служителей Гиппократа, усиленных множеством полицейских. А Мириам и Артема проводили в быстрый боевой вертолет, который, после коротких поисков спрятавшейся от конфликта феи взмыл над небоскребами и без промедления направился к Семерке.

- Так ты говоришь, они сами не проснутся никогда? - спросил Эйвон, оглянувшись на лежащие тела.
- Только по моей команде. - ответил Наблюдатель.
- Тогда буди.
- Зачем?
- А если ты потом будешь занят?
- Значит, буду занят.
- Ты не понял, ты же их не разбудишь.
- Ну и что?
- Но это же куча покалеченных человеческих судеб, и все такое.
Светка, брезгливо пнув чью-то ногу, поддержала друга:
- Да, Вотти, пробуди людишек-то. Тебе их что...
- Не жалко мне их. Честно говоря, мне плевать. Но, поскольку вы не отстанете, мне надо серьезно подумать.
Наблюдатель переместился к машинисту поезда, который как раз приговаривал свой обед, состоящий из рисовой каши и трех вареных яиц.
- Где ближайшая остановка?
- Через четыре часа.
- А почему так долго?
- Так по расписанию же...
- К черту расписание. Остановишь на ближайшей станции. А там пусть пока сами выживают...
- Кто пусть выживает, босс?
- Тебя не касается. Хотя нет, вот смотри...
- Смотрю.
- Тебе противостоит сила, становящаяся все умнее и матерей.
- Так.
- Когда она добивается успеха, она мгновенно тупеет.
- Так.
- Но если мне ей специально проигрывать тогда, когда мне лично спасение ее жертвы не интересует... ну, мерзкая она, например, эта жертва...
- То что?
- То у меня настроение все равно портится. Это проигрыш.
- Мое мнение, босс, вас огорчит.
- Не огорчит, потому что оно меня не интересует. Ну давай, жги.
- Удивите ее чем-то. Поменяйте правила игры. Иначе не победить. Уж поверьте мне, босс, у меня в юношестве разряд по шахматам был, я там всяких повидал, и умнее, и тупее...
- Что ж, на крайний случай я тебя послушаю. Но только на крайний. Останови поезд на ближайшей, и жди. - сказал Наблюдатель и переместился в Турцию, вознамерившись спасать очередной Ключ.

Эйвон и Светка потоптались у открытых дверей на совершенно пустой станции.
- Интересно, где Вотти.
- Думаю, мы его достали и он нас бросил.
- Думаешь? Он так и не пробудил всех этих людей.
- Существо его уровня не так просто заставить плясать под свою дудку.
- Это если сюжет нашей сказки пишет вменяемая личность. Но мне что-то так не кажется.
- Да уж, наша пьеса какая-то из рук вон...
Светка достала из рюкзака кусок мяса и разорвала его пальцами на две равные части.
- На. По крайней мере, у нас есть то, что я не ожидала больше при своей жизни увидеть.
- Да, два года назад мясо запретили показывать. Знаешь, наше общество напоминает мне раков.
- Раков же выловили всех подчистую, из всех водоемов. И съели. Ты об этом?
- Не совсем. Точнее, совсем не об этом. Я том, как их готовят.
Светка, методично кладущая в рот кусочки курицы, попросила пояснить.
- Если кинуть рака в кипящую воду, он поймет, что его варят, и будет сопротивляться и пытаться выбраться. Но если кипятить его в воде постепенно...
- Вот и нас так кипятят. Всех. Постепенно. Я еще помню, как в магазинах продавался майонез. Ну чем он кому мешал? Такая вкуснятина...
- В общем, ты меня поняла. Насчет общества раков. Я рад. Ну что, пойдем?
- Пошли, мне не по себе от этого поезда.
Парочка прошла мимо привокзальных жалких строений и очутилась среди еще более ветхих и непрезентабельных сельских домишек. Внезапно вокруг начали бесноваться собаки, все разом, словно сговорились.
- Так ты считаешь, что я самая обычная?
- Сейчас не время это обсуждать. Но ты не прекрасна, как солнечный свет или что-то типа того.
- Ты глянь, глянь на него. - указала Светка на пса. - он же вырвется сейчас.
- Да, и угадай, на кого он нападет?
- На нас. Но где же Вотти?
- Кто знает. Может, он думает, что мы справимся сами. Давай мне свой меч.
Светка мгновенно спрятала клинок за спиной.
- Не надо, я сама.
Спустя пятнадцать минут все ненадежно запертые собаки поселка образовали большую стаю и клацали зубами, не рискуя пока что приблизиться к сверкающему острию в руках Светки. Немногочисленные свидетели произошедшего либо наблюдали за необычным зрелищем со стороны, либо попрятались в своих домах. Но когда нервы у обоих готовы были уже сдать, выручка пришла со стороны приковылявшего напрочь седого старика. Тот грозно прикрикнул:
- Нельзя! Нельзя, говорю! - и раздраженно стукнул по земле клюкой.
Собаки, к удивлению парочки, послушались мгновенно.
- Ну вы даете. Вы прямо их хозяин. - восхитилась Светка.
- Я не их хозяин. Я просто Хозяин.
- Это как? - спросил Эйвон.
- А вот так. Ты тоже такой, иначе вас я бы спасать не стал бы.
Старик проводил их в ладно выглядящий дом, имеющий, врочем, следы запустения. Вскоре его жена поставила на стол древний самовар и неизменные лепешки. - хорошее угощение по нынешним временам. К чаепитию были приглашены еще двое пожилых мужчин.
- Скажите, а как нам отсюда уехать?
- А никак. Вы привезли с собой смерть. Но не переживайте, всем давно уже пора... пора...
- Автобусы не ходят?
- Давно уж. И поезда не останавливаются. Единственные, кто нас посещает - экспроприаторы, учитывающие весной каждый кустик помидоров и каждое деревце абрикосов. Тьфу на них, проклятых.
Старики внезапно переглянулись и разом совершили пальцами сложный жест. Эйвон ответил на него автоматически, не задумываясь.
- Силен, Дмитриевич. - сказал один из дедов.
- Да, я сразу определил, что это наш.
- Ваш? Это как?
- Я так и понял, что ты такой слабый потому, что не обученный. Жест тайный откуда знаешь?
- Мать заставила выучить. Но это бред, откуда вы знаете жест, который в ходу на моей родине...
- Так мы друг от друга ничем не отличаемся.
- Языком, географией...
- Да тьфу на них.
- Как это "тьфу"...
- А вот так. Знаешь, где Ахом живет?
- Ахом - это кто?
- Старик молча некультурно ткнул пальцем в одного из друзей.
- Нет, не знаю. Судя по тому, как быстро он появился...
- В Сибири он живет. Ахомка, ты мне меда когда принесешь?
- Да стар я уже этим заниматься. Уймись. Я тебе не медоносная пчелка-то, хватит, налакомился ты уже медом моим.
- Ой, не начинай.
- Я и не начинаю, это ты начинаешь...
Эйвон, чтобы поддержать разговор маразменных дедков, встрял:
- Вы в гости сюда приехали?
- Да я на пять минут, и сразу домой.
- Это как?
- А вот так. Давай руку.
Эйвон, недоумевая, нехотя протянул руку. В ушах затрещало от перепада давления, и азиат оказался с дедом посреди большого огорода, заросшего фасолью. Черный от старости бревенчатый дом стоял поблизости в гордом одиночестве на берегу ручья.