|
Лирдэн
|
#1 | Пятница, 18.12.2015, 15:11
|
Автор темы
Экспериментатор
Постоянные пациенты
Юзер-бар +
Арт-журнал «Ковчег» » Выпуск-3
- О, этот снег… О, эта рождественская суета.
Наступающее Рождество всегда приносит людям радость. Морозец старательно румянил лица прохожих, а зимний ветерок подыгрывал ритму города.
Где-то у тротуара стояли три женщины и пели весёлые песни, где-то улицей дальше раздавалась музыка Франка Синатры. Вот дети у парка бегают и резвятся, кидая друг в друга снежки, а за ними вприпрыжку, свесив набок язык, скачет пёс. Среди прохожих - множество молодых и стариков. Некоторые поздравляли родных и близких по телефону, некоторые с сумками и коробками в разноцветной упаковке спешили домой.
Редкие снежинки игриво догоняли проезжающие мимо машины и автобусы, а затем ложились на крыши и уличные фонари, чтобы понаблюдать за смешными людьми.
И лишь один человек ничему не радовался.
Ирен стояла на автобусной остановке и, переступая с ноги на ногу, чтобы согреться, тихо ненавидела происходящее вокруг. «Вот же странные. Они так глупо себя ведут практически каждый год! Куда смотрят родители этих несчастных детей?! Заболеют, или потратят время на всякую ерунду. Глупцы! Женщины, как вы себя ведёте? Орёте прямо на улице! Вы пьяны? Этот адский день словно сводит человечество с ума. Прочь! Сгинь ты, дурацкая рождественская музыка из моей головы!..» Поток мыслей Ирен остановил звонок её мобильного телефона.
- Господи Боже… Кому я понадобилась в этот сумасшедший день? – женщина достала из кармана телефон-раскладушку. На маленьком экране высвечивалось слово «СЕСТРА».
- Психодиспансер слушает! – рявкнула Ирен в трубку. На той линии послышался звонкий смех, так знакомый женщине.
- С рождеством вас, служители психологического спокойствия в городе! – вслед за поздравлением последовал еле слышный смешок.
- Не смешно, Минни. Чего тебе нужно? Я так занята…
- Чем ты занята? Депрессивными мыслями?
Ирен в ответ тяжело вздохнула и хотела сказать что-нибудь, но звонкий голос сестры продолжал говорить:
- Вон, снежок на дворе, солнышко, детишки резвятся, пока есть возможность. Рождество не за горами! Радоваться надо каждому моменту, а ты всё бурчишь!
- Потому что это сумасшествие! Радоваться обыкновенному дню! Чушь собачья, сестра, чушь.
- И собачек сейчас грех трогать. Не забывай – год собаки на носу! – Минни кому-то попутно бормотала про салат и гирлянды.
- Сестрица, отстань! В отличие от тебя, я рождена быть одинокой. И внешность никакая и успехов нет. Так что иди и готовь для своей семьи салаты да гирлянды в собственном соку, – Ирен нахмурилась так, что лицо её стало похоже на лицо злобной ведьмы.
- Дорогая, пойми, упёртая ты моя! Успех семейной жизни даётся не за счет красоты, а за счет того, что у тебя в душе! Хватит отрицать, что тебе не по душе простые радости. Помнишь, как мы в детстве с тобой…
- Хватит! – перебила сестру Ирен. - Я не намерена выслушивать миленькие истории. Ничего всё равно не изменится.
- Ладно, сестрёнка. Смотри, как бы тебя не наказал Рождественский Дух! – после этих слов в трубке послышалась просьба «поздравим сестрёнку!», следом хор «с Рождеством!» и последовали короткие гудки.
«Тоже мне, умная. И без вас всё знаю! Как дети, ну…» Тут Ирен почувствовала что-то дрожащее у своих ног. К её сапогам прижался маленький серый комочек с черным носиком и обвисшими ушками. Щенок преданно глядел в глаза ворчливой женщины и ждал, когда его погладят, подёргивая хвостиком.
- Ути-пути, дворняжик. Иди отсюда! – буркнула Ирен и легко подтолкнула собачонку под зад. Автобусный рейс отставал от графика на десять минут. Щенок, ткнувшийся мордочкой в сугроб, помотал головой и снова посмотрел на Ирен. Тонкое порыкивание сменилось восторженным писклявым лаем. Щенок завилял хвостиком
- Где же этот чёртов автобус? – Ирен злилась на всех: на водителя автобуса, сестру, себя и щенка, который всё никак не отстанет.
«Тоже мне, Рожде-ественский дух! Дитя малое. С детства верит во всякую ерунду и гордится этим. Повзрослеть пора. Никто меня не покарает. Волшебства и прочей ерунды не существует. Тридцать пять лет уже как не существует!" Тут подоспел опаздывающий автобус. Ирен, пыхтя, зашла и, по-прежнему хмурясь, размышляла о том, что её успокоит. Сейчас она приедет домой, нальёт крепкий кофе без сахара или любимый зелёный чай, закончит бухгалтерский отсчет и посмеётся над всеми глупцами, которые в этот вечер будут праздновать в кругу семьи и вкусностей, нарядной ёлки и гирлянд этот несчастный праздник…
Автобус загремел моторами, пару раз кашлянул и медленно тронулся с места. Ирен посмотрела в окно: щенок сидел на автобусной остановке и лаял, глядя на женщину. Что-то ёкнуло внутри Ирен, но она тут же откинула все мысли о Духе Рождества.
Еще пара остановок, ворчание под нос, ненависть к окружающим - и Ирен стояла напротив двери своей квартиры в подъезде. В двери торчала маленькая открытка в виде колокольчика. Кривясь на красивую картонку, женщина открыла дверь и ввалилась в квартиру.
- Наконец-то спокойствие и тишина! Моя милая квартирка, милая работа, одиночество… - вспомнив слова Минни, Ирен загрустила. Но подумав о том, что Минни может быть права, она решила не зацикливаться на мысли о всяком таком Рождестве.
- Плохое настроение означает, что пора отдохнуть и откинуть противные мысли! – сказала сама себе Ирен. Сделав зелёный ароматный чай, она прилегла на диван и ежеминутно стала переключать каналы. Минута за минутой, глаза Ирен слипались, за окном приближались сумерки, а диктор в телевизоре увлечённо рассказывал о прелестях зимней рыбалки. Через некоторое время женщина уснула.
- Ненависть? Ерунда? Глупые людишки?
- Кто здесь?! – вскрикнула Ирен, подскакивая с места. Но место совсем не было похоже на её квартиру. Нежно-голубые полупрозрачные стены переливались узорами мороза, которые сменяли один другой, как в калейдоскопе. Зефирный воздушный пол развеселил Ирен, когда она осторожно сделала пару шагов. Было так приятно и тепло, словно она оказалась в объятиях огромной пушистой кошки. С высокого потолка медленно падали снежинки и испарялись прежде, чем успевали коснуться пола.
- Какое… Чудное место!
Женщина заметила яркий оранжевый огонёк в конце туннеля.
- Ну, раз это сон, значит, ничего страшного не случится! – решила Ирен и, дивясь собственной лёгкости и приятному теплу, направилась к огоньку. Но приближаясь всё ближе и ближе, женщина ощущала значительные изменения – пол становился твёрже, на душе – не так тепло, а красивые стены таяли, показывая то, что они скрывали.
- Хорошо тебе, свежо, ворчунья? – игриво спросил незнакомый басовый голос впереди. Огонёк почернел, в лицо Ирен дунул резкий холодный ветер, она попыталась закрыть лицо руками, но тело её не слушалось. Почерневший огонёк стал приближаться, хрустальные стены со звоном рассыпались, пол превратился в тротуар… Ирен оглянулась – она стояла посреди улицы.
- Что? Кто? Что происходит?
- Ворчунья! Стало быть, жалеть себя проще всего? – громогласно поинтересовалось что-то. – Ничто не дается человеку просто так.
- Что ты такое? – испуганно спросила Ирен.
Пустое пространство завертелось, словно сумасшедшая метель, закрутилось в неистовом белом огне, из которого во вспышке взрыва появилось существо с огромными неведомыми крыльями. Птичья голова с десятью глазами замоталась в разные стороны, тело с изогнутыми щупальцами вздымалось как напряжённый пузырь, а десятки тонких хвостов угрожающе хлестали по земле.
- Я – тот, в кого ты веришь, но отрицаешь свою веру. Я тот, кого ты очень боишься и не хочешь принимать.
- Ты смерть? – с опаской поинтересовалась Ирен.
Абстрактное нечто захохотало.
- Я – Дух Рождества! А теперь давай по порядку.
- Это интересный сон, о величавый Дух Рождества. Как только я проснусь – это всё исчезнет!
Все десять глаз уставились на женщину.
- Ну что? Я… Сон-то… - неуверенные слова Ирен взорвались паническим визгом, когда существо взмахнуло крыльями и ринулось прямо на неё.
В головокружительных образах, невероятных цветов и вихря Рождественский Дух исчезал, как утренний туман.
- Я не стану отвечать тебе, ворчунья. Полюби себя… И ты будешь спасена. Не поторопишься – погибнешь.
И резким хлопком все прекратилось. Головокружительные «пейзажи», неясные звуки и пугающие образы исчезли. Ирен очутилась на автобусной остановке.
«Ой-ой, что это было? Я всё это время стояла здесь, на улице?» - Ирен решила, что просто переволновалась, но что-то всё равно было не так. Прохожие по-прежнему пребывали в праздничной суете, по-прежнему лениво падали снежинки, всё так же где-то веселились ребята, пели песни женщины, играла музыка Jingle Bells. Но что же не так?
Зазвонил телефон.
«Надо же, всё в порядке! Мне звонит сестра!» - Ирен собралась доставать из кармана телефон, как вдруг… Увидела себя. Себя, ту самую злую и помятую собственной ненавистью к самой себе и миру, что-то бурчащей в трубку.
«Ух ты… Так это же я!»
- Эй, кто-нибудь, вы это видите? Там стоит моя копия! – но вместо слов вырвалось звонкое «тяф!»…
И тут Ирен заметила, что на всех смотрит как-то… Снизу вверх. Удивившись столь неожиданному повороту, Ирен помотала головой и обернулась. В отражении стёкол супермаркета она смотрела на себя щенячьими глазками и повисшими от холода ушками. Серая шерсть встала дыбом от холода, лапы кололо. Она вновь ринулась к самой себе, пытаясь «докричаться» до Ирен, которая бухтела в трубку мобильного телефона. Но Ирен-ворчунья лишь отпихнула сапогом маленький комок шерсти.
«Нет! Так не бывает! Хватит меня игнорировать!» – кричала по-собачьи Ирен.
Внезапно Ирен-ворчунья двинулась к автобусу.
«Нет… Я не хочу быть щенком… Не хочу! Ирен! Я! Услышь же меня! Если ты меня не услышишь, ты пропадешь!»
Ирен-щенок ринулась в сторону автобуса, тявкая и спотыкаясь. Найдя саму себя, она пыталась «докричаться», но выходил один лишь звонкий щенячий лай.
«Какая же я дурная! Какая же дурная! Нет, хватит… Я не права! Я хочу любить мир! Хочу радоваться простым вещам!»
- Только в самые страшные и опасные моменты мы осознаём наши грехи…
Ей пришла в голову мысль, что она сможет догнать саму себя, если успеет добежать до собственного дома. Щенок бежал, изо всех сил бежал, но сил так не хватало. Ирен села посреди тротуара, выдыхая маленькие белые облачка пара. Хотелось заплакать, вернуть тот день, когда все можно было исправить.
Она побрела в сторону своего дома, потеряв всякую надежду.
«Как ужасно, когда человек ненавидит самого себя… Если бы я успела…»
Яркими картинками вспыхивали воспоминания, когда она грубила друзьям и соседу-сантехнику, отказывалась от встреч и приглашений, как смотрела на себя в зеркало и говорила самой себе «Ты не имеешь права на эти глупые развлечения! Одиночество есть свобода!». Все эти ужасы, которые она сама создала, тянулись за ней, преследуя.
Сумерки окутали улицы. Стало еще холоднее, снег не прекращал идти. Ирен добрела до своего дома, прижалась к двери, свернувшись клубком.
«Какая же я дура… Если бы только я смогла успеть»
- Отвергая себя и окружающий мир, ты погибнешь… - шепнул Рождественский дух.
Сердце Ирен-щенка стучало все медленнее. Стук-стук… Стук-стук… Стук. …
- Конец?
- Нет! Нет, нет! – завопила женщина, пробудившись после кошмара. – Нет, нельзя этого допустить!
Она ринулась к двери, дрожащими руками схватив ключи, роняя их, открыла, и выскочила в подъезд в халате и тапках. У выхода стоял сосед и что-то робко держал в руках. Ирен с наворачивающимися слезами на глазах остановилась перед соседом. Она с удивлением посмотрела на то, что так аккуратно держал в руках сосед. Это был тот самый серый щенок. Молчание прервал мужчина.
- Извините, мэм… - он хотел было подняться, но женщина неуклюже преградила дорогу. Запинаясь и стараясь снова не разрыдаться, она произнесла:
- Чудеса… Нет, это вы меня извините, я подумала, что собачку никогда больше не увижу… Рождество такое чудесное… Позвольте пригласить вас на чашечку чая. Трубу, знаете, прорвало… - она улыбнулась.
Улыбался и Дух Рождества, приняв привычную форму задорного пузатого Санты.
Say my name
|
Статус: нет меня
|
|
|
