Вериока

Перевод одноимённого стихотворения Игоря Тасина

Я глаза твои целую,
Твои бёдра, твои груди.
Очень всю тебя хочу я,
Целовать хочу повсюду.

Я ныряю в твоё лоно,
Сок я с губ твоих глотаю,
Звуки твоих сладких стонов
Слышать вечно я мечтаю.

В мягкость бёдер белоснежных
Вновь войду и провалюсь я.
С губ твоих розовонежных
Наслаждения напьюся.

И, пока не утолю я
Жажду своего желанья,

Моё спасенье - поэтические муки-
Забвенье в горе.
И средство верное от боли и разлуки,
Моя love-story.
Я ухожу в них, как с причала корабли
Уходят в море.
В мечтах толпятся рифмы-короли,
С рассудком споря.
Разгадывая новенький кроссворд,
Ищу я слово,
Что встанет в текст незыблемо, как форт,
Первооснова.
О, эти муки,-материнским вы сродни-
Рождаю звуки.
Мы в целом мире в этот миг одни-
И нету

Мой далёкий усталый странник!
Тыща лет, как я жду тебя.
На окраину зорькой ранней
Я хожу, край платка теребя.

Я печально гляжу на дорогу,
Каждый день нарекаю твоим
Светлым именем.Древнему Богу
Я молилась о счастье двоим...

Только где ты, в какой пустыне
Пролагаешь свой вечный путь?
Во вселенской своей гордыне
Имя милой не позабудь.

Ну, а я молюсь непрестанно,
Для тебя я готова стать

Наступят будни, радуга померкнет,
Дни на виски добавят серебра,
Как жить в отсутствие любви и смерти,
Как верить в жизнь в отсутствие добра?

Какой тогда искать источник силы?
Ведь разъедает душу пустота.
Ты разве сможешь жить и петь красиво,
Когда и в небе тлен и чернота...

Когда утерян смысл твоих мелодий,
И вкус речей истёрся и прогорк,
И дружба кажется обманной и бесплодной,
И невозможен с жизнью больше т

Кафе (где-то здесь, на Тамбовщине)
Унылые, тусклые комнаты...
И мысли о поножовщине
Невольно в том месте припомнишь ты.

Полы протирает немножко
Усталая полная женщина.
Лицо - вот совсем не с обложки,
И это ещё приуменьшено!

Стоит аромат сельди с водкою,
Лежит с чесноком где-то сало там.
Подходит нетвёрдой походкой
Мужчина. Бормочет:"Не занято?"

Она его просто не слышит-
Мечтами в раю круа

"Отказ немыслим- себе дороже..."
Светский Павел

Любым любовным совмещениям
даны и дух, и содержание,
и к сексуальным извращениям
я отношу лишь воздержание.
Игорь Губерман

Пока под небом наш шарик вертит, пока не пропит ещё весь разум,
Нет хуже мысли, мой друг, поверьте, чем остудиить женский пыл отказом.
Не жаждать плоти- вот оскорбленье! Быть Дон Жуаном - вполне геройство!
Я тех карала бы оскопленьем, кто нарушает

Я всё же странная персона: мне важно, в чём писать канцону.
Надену белые кальсоны - и льётся из души канцона,
А вот в штанах из дермантина выходит чудная секстина!

В рубашке алой из жоржета кропаю нежные сонеты
А в майке цвета фиолета без мук рождаю триолеты.
В берете пёстром из синели пою от счастья вилланели

А в узких стрингах для бомонда отлично я тачаю рондо.
В пижамке жёлтой из фланели строчу отважно ритурнели-
По части мод

Молчи, не стоит говорить, мой друг,
Слова имеют ли значенье в этом мире?
Я понял всё, когда услышал звук,
Летевший к небесам в ночном эфире.
Звучала скрипка, пела, душу жгла
Пронзительным, на взлёте, пиццикато,
И отступала перед нею мгла
С поспешностью пиратского фрегата.
Рассыпались горохом бусы нот,
И каждая попала точно в сердце-
Вдруг боль, нехватка воздуха, цейтнот:
Я понял суть немыслимого скерцо.
Прелюдией

Мы все душою где-то инвалиды.
Не каждому, увы, водить болиды,
Но есть надежда, пестуя упорство,
Мы все сумеем встрять в противоборство
С судьбой, что нам отпущена Всевышним,
И радоваться вновь цветущим вишням!

Ах, что же мне навеял этот сон?
Машину, дачу, на столе "Бурбон",
В придачу бунгало у моря и гарсон,
Хорош собою, шустрый, как бозон.

Но вот судьба святой жены поэта-
Я лишь во сне могу увидеть это!