|
Этот фантастический мир
|
|
|
Евгрид
|
#121 | Воскресенье, 28.01.2018, 00:46
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
Молчание - золото
Хаим был профессиональным безработным. Он жил на пособие от Народного Страхования, подрабатывая уборкой лестниц и продажей картин. Последнее, ему совсем не приносило дохода, но, тем не менее, каждый вечер он садился в машину своего напарника, такого же горемыки, как и он, и они ехали в какой-нибудь город обивать пороги чужих домов и предлагать творения бездарных, но очень плодовитых художников. Когда-то это занятие приносило весьма приличный доход, но с прибытием большой алии, в Израиль понаехало такое количество по-настоящему талантливых рисовальщиков, предлагающих свои картины за сущие гроши, что обыватель избаловался и перестал потреблять ту "жвачку", которую ему предлагали Хаим и Ко. Но они, тем не менее, упрямо пытались втюхать эти полотна всем, кто встречался им на пути, соревнуясь в красноречии и актерском мастерстве. Они выдавали себя за начинающих гениев изобразительного искусства, хотя ни один из них даже не знал с какой стороны подойти к мольберту.
Что же касается красноречия, то тут Хаиму не было равных. Он любил говорить красиво, а главное - много. И если он начинал "вещать", то остановить его было, практически, невозможно. Впрочем, через несколько часов непрерывного монолога, Хаим выдыхался, начинал повторяться и, в конце концов, умолкал. Правда, этого финала никто никогда не видел, так как его выпроваживали за дверь до того, как он успевал закончить свою мысль.
Но Хаим не унывал. Даже оставшись один, он продолжал "лекцию", уже просебя - выговаривая воображаемому собеседнику за его тупость и поверхностное мышление.
Да, он был феноменальным болтуном. Он и сам понимал это, но ничего с собой поделать не мог. Его болтливость ему очень вредила. Из-за нее он не мог найти себе приличную работу, так как не умел "держать язык за зубами" и сразу выбалтывал все секреты фирмы, в которую его брали. Он доводил коллег до отчаяния своей болтовней, те жаловались начальству и его увольняли. Кроме того, болтун всегда кажется бездельником. Хотя, возможно, Хаим и был таковым.
Но однажды ему выпал случай раз и навсегда излечиться от своей пагубной страсти.
В тот день они возвращались с "картин", и Хаим, как всегда, долбал мозги своему компаньону, рассказывая, какие тупые эти израильтяне, и как они ничего не понимают в живописи. Петрович молча крутил баранку, неотрывно вглядываясь в черную ленту дороги, словно наматывающуюся на колеса автомобиля. Он вел машину спокойно, ровно, думая о чем-то своем и не обращая на треп Хаима никакого внимания.
Вдруг, свет фар выхватил из темноты силуэт одинокого тремписта.
Петрович притормозил.
Это был паренек лет двадцати, в старых джинсах и белой футболке с выцветшей надписью "Найк" на груди.
- Не бери его, - встревожено сказал Хаим, - мало ли что...
- На террориста он не похож, - спокойно возразил напарник. - Типичный босяк из Рамат-Гана. Или Холона.
- Тебе куда? - спросил он парня на иврите.
- В Петах-Тикву мне, - ответил тот по-русски.
- И нам туда же. Садись, подвезем.
Паренек плюхнулся на заднее сиденье.
- Что, с дискотеки возвращаешься? - спросил его Хаим, в надежде завязать разговор.
- Что-то типа этого, - неопределенно ответил тремпист.
- С вечеринки?
- В общем, да.
- А зовут тебя как?
- Меня не зовут. Я сам прихожу.
- Остряк нам попался, однако! - весело сказал Петрович.
- Скажи, Петрович, чего бы ты хотел больше всего в жизни? - спросил попутчик.
- Чтобы Хаим меньше трепался. Только это не возможно, - шофер воспринял этот вопрос как шутку, и ответил шуткой, даже не заметив, что парень неизвестно откуда знает его отчество.
- Почему? Если он сам этого захочет, то запросто! - паренек говорил так, как будто для него не было ничего невозможного.
- Так в том-то и дело, что он этого не хочет! - эта беседа явно забавляла Петровича.
- Почему же не хочу? - Хаим наконец встрял в разговор. - Я, может быть, давно мечтаю стать молчаливым. Как поет Макаревич, "делать паузы в словах". Но вот не получается!
- Есть одно средство, - сказал парень и протянул Хаиму небольшую коробочку. - Положи туда, что хочешь, закрой и молчи. Причем, и просебя молчи тоже. Думай без слов. О чем хочешь. Выдержишь час, откроешь коробку - получишь в два раза больше того, что туда положил.
Хаим взял из его рук коробочку и открыл ее. Она была пуста.
- Что за ерунда! Ты что, прикалываешься?
В ответ - молчание.
- Слушай, а где он? - Петрович посмотрел в зеркало. Хаим обернулся. Заднее сидение было пустым.
Машина остановилась. Они выскочили на шоссе и открыли все дверцы. Кроме них, никого не было.
- Ну и чертовщина! - удивленно воскликнул Хаим.
- Исчез!
Они долго еще обсуждали происшествие, весь оставшийся путь, теряясь в догадках, кто же был их безымянный попутчик.
На следующий день, когда Петрович приехал забирать Хаима на "картины", тот отказался ехать.
- Иди сюда, кое-чего покажу, - сказал он напарнику и провел его в свою комнату. - Гляди!
Хаим достал из кармана две совершенно одинаковые золотые цепочки.
- Ну и что это?- спросил Петрович раздраженно.
- А то, что одна цепочка моя, купленная в магазине за пятьдесят шекелей, а другая - из коробочки!
- Да ну?!
- Представляешь? Это работает!
- И ты целый час молчал?
- Больше! Ведь надо было и мысленно молчать тоже!
- Вот это да! Так же можно и миллионером стать!
- Прямо как в той поговорке - "молчание - золото!"
- Только никому об этом не говори.
- Никому!
И Хаим никому не сказал.
Он теперь работал с коробочкой почти круглые сутки. Молчать, особенно "мысленно молчать", было очень трудно. Но жажда наживы была в нем сильнее, чем жажда слова. И нажива победила.
Через год он стал мультимиллионером. А еще через три года полностью разучился разговаривать. Он удалился от мира, купил себе шикарную виллу где-то на островах и уединился на ней со своей коробочкой. Вскоре связь с ним была потеряна. Когда на остров прибыла бригада спасателей, они обнаружили скелет Хаима на груде совершенно одинаковых крупнокаратных бриллиантов и золотых монет высочайшей пробы.
Хаим умер от голода. Разучившись говорить и потеряв связь с миром, он не мог заказать себе продукты и все необходимое. Добыча золота и бриллиантов из волшебной коробочки захватила его полностью и без остатка.
Молчание - золото. Но что золото без слова?
21.04.2000
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#122 | Воскресенье, 28.01.2018, 21:36
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
Он умер легко
Ольга, как всегда, ехала на электричке на работу. За окном мелькали привычные ландшафты – оливковые рощи, поля, виноградники, домики фермеров, небольшие стада коров и овец. Ей захотелось послушать музыку, и она закрыла глаза.
Сегодня в программе был джаз тридцатых.
Потрясающей красоты отель на берегу теплого моря, ресторанчики, пляжи, прогуливающиеся по набережной парочки.
Пронзительное вечернее небо, солнце, алым шаром опускающееся за горизонт… Небольшой негритянский джаз-бенд на открытой танцплощадке импровизирует.
Вообще-то, Ольга не любила джаз. Но игра этих ребят была настолько виртуозна и захватывающа, что она невольно увлеклась мелодией.
Такой музыки она еще не слышала! Саксофон переходил от темы к теме, ударник выдавал на барабанах такие пассажи, что просто дух захватывало, гитары были просто бесподобны. Это был настоящий «черный джаз», но такого высочайшего уровня, такой чистоты и мелодичности, что казалось, эту музыку сочиняет сам негритянский бог. Ольга целиком окунулась в эту атмосферу, и вот она уже идет по набережной в длинном вечернем платье, на ее голове шляпа из страусиных перьев, в руке маленькая сумочка. Рядом бежит на поводке белая пушистая собачка, иногда останавливаясь и преданно заглядывая в глаза хозяйке черными бусинами зрачков.
«Какой вечер подарил нам сегодня Волшебник!» - думала она. – «Жаль, что его никто никогда не видел… Сколько людей он сделал счастливыми!»
Над морем еще полыхало зарево заката, а в гостинице и на набережной уже зажглись фонари. К ближайшему казино стали подъезжать шикарные экипажи…
Ольга прекрасно понимала, что все это иллюзия, своеобразное телепатическое кино, и стоит открыть глаза, как все исчезнет. Но как стильно, как изящно все было сделано! Это был настоящий сон, пусть и искусственный, но такой красивый, такой добрый, и музыка эта чудесная, запахи апельсиновых деревьев и тропических цветов – все как наяву! Даже Оле Лукойе Андерсена вряд ли смог бы придумать такую замечательную сказку!
Впрочем, Волшебник (так его все называли) всегда был «на высоте». Каждый день он давал новый концерт. Люди всей планеты смотрели его сны. В любое время суток, если только он этого хотел, каждый мог, только закрыв глаза, увидеть прекрасную сказку, музыкальную, красочную, с полетами и фейерверками, невиданными пейзажами и запредельными мирами. Музыка в этих снах завораживала и очаровывала. Один раз это были электронные симфонии, другой раз – диско. Волшебник радовал и любителей рока, классики, кантри, этнической музыки. Всегда эти мелодии отличала оригинальность и новизна. Волшебник никогда не повторялся. Вся планета потом распевала его песни, по его сюжетам ставились фильмы, парфюмеры выпускали новые духи с запахами, услышанными во сне, он вдохновлял модельеров и скульпторов, архитекторов и дизайнеров. Вот уже без малого сто лет на планете Земля люди просыпались с улыбкой на устах и музыкой в сердце.
Ольга могла выйти из сеанса в любой момент, но до Иерусалима было еще десять минут поездки, так что спешить не хотелось.
Она любовалась густой синевой небес, легкими перистыми облаками, окрашенными в нежно-розовый цвет фламинго, вдыхала аромат чудесных цветов, музыка вела ее за собой, и она шла за ней в сказочную страну любви и тепла.
И вдруг, словно молния ударила с неба! Все погасло, музыка смолкла, сказочный мир исчез…
Девушка открыла глаза.
Поезд по-прежнему бесшумно скользил на магнитной подушке по стальной эстакаде, за окном мелькали дома и деревья, яркое полуденное солнце сияло в зените.
Неясная тревога проникла в душу Ольги. Крайне редко случалось, чтобы сны Волшебника так резко прерывались.
Остаток пути она провела за повторением лекции по биологии. Дочитать ее она не успела – поезд прибыл на станцию.
Ее пациент жил в хостеле для бедных в двух кварталах от железной дороги. Он был инвалидом. Детский церебральный паралич на всю жизнь приковал его к постели, пособие от Национального Страхования не позволяло сделать дорогую операцию. Это был замкнутый круг – инвалидность лишала его возможности заработать, а нищета исключала всякую надежду на выздоровление и нормальную жизнь.
Ольга работала у него сиделкой. Это была небольшая подработка к ее стипендии – она училась в Тель-Авивском университете на врача.
Старик был тихим, молчаливым и не доставлял практически никаких хлопот. Обычно он спал или просто сидел с закрытыми глазами. Когда он просыпался, она кормила его с ложечки, читала ему книжки, а остальное время надо было просто быть рядом и присматривать за ним.
У хостеля стояла машина скорой помощи. Когда девушка подошла ближе, она увидела, как два санитарных робота грузят в машину тело, завернутое в белый мешок. Зайдя внутрь здания, она подошла к администратору.
- Кто это у вас умер? – спросила она его после дежурного приветствия.
- Ваш подопечный, Авраам Блюмфельд. Инсульт. Что ж вы хотите – 97 лет прожил дед! Он умер легко...
- Отмучался, несчастный, - грустно сказала девушка. – У него есть родственники?
- Нет. Есть друг, такой же горемыка, как и он. Моше Фридлянд. Комната 516. Зайдите к нему. Только постарайтесь сообщить эту новость как-нибудь, по-мягче. У него ведь тоже никого не осталось на этом свете.
Ольга поднялась на пятый этаж.
- Здравствуйте, Ольга! – приветствовал ее Моше, как только она вошла в квартиру. – Я уже в курсе.
- А, вам уже сообщили?
- Я это сразу понял.
- Каким же образом?
- Когда сегодняшний сеанс прервался.
- Вы имеете в виду, сон Волшебника?
- Этим Волшебником был Авраам.
- Кто?!
Ольга внезапно побледнела, как полотно.
- Создателем сновидений был Авраам Блюмфельд. Это он спас человечество от войн и ненависти, он научил нас любить друг друга и жизнь, он подарил нам чудесную музыку и сказочные миры. И больше этого не будет.
- Но откуда вы это знаете?
- Я был его другом. Мне единственному он открыл свою тайну. Я вначале не поверил, но он привел веские доказательства. Авраам был гений. Такие, как он, рождаются раз в миллион лет…
Старик замолчал.
- А теперь идите. И никому об этом не рассказывайте. Впрочем, теперь это уже не важно. Мессия умер.
На безоблачном небе полыхало солнце, пели птицы. Ольга шла по пыльным иерусалимским улицам, и по ее щекам катились слезы. И только в памяти все еще звучали мелодии из снов Волшебника.
«Он умер легко, - повторяла она. – Он умер легко…»
19.11.2003
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#123 | Понедельник, 29.01.2018, 16:28
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
Телевизор
А вообще, хостель Абраму нравился. Квартирка была маленькая, однокомнатная, но зато, со всеми удобствами. Туалет, душевая, кухонька такая аккуратненькая. В комнату проведено кабельное телевидение. Балкончик, опять же, хоть и крохотный, но солнечный, летом можно будет там даже ночевать. Соседи замечательные - такие же старички-одиночки, спокойные, музыку никто громко не включает, дискотеки до двух ночи не устраивает. В общем, жить можно. Жаль только, телевизор старый сломался. В мастерской сказали - чинить не имеет смысла. Дешевле новый купить. И вот, старик снял со счета тысячу шекелей и пошел в магазин. День был солнечный, но не жаркий. Впрочем, до полудня оставалось еще два часа. Абрам вышел на улицу и гордо глянул на красивое новое здание, в котором ему дали квартиру. Он чувствовал, что начинает еще больше любить Израиль, и был доволен этим чувством. Два последних года он маялся по съемным квартирам. Дети жили отдельно, своими семьями, и он не хотел им мешать. После смерти жены пришлось брать напарника - одному ему съем не потянуть. Теперь же он был сам себе хозяин. Его сосед получил жилье в том же доме, и они продолжали дружить, по вечерам играя в домино и карты за столиком в садике, что находился неподалеку. Вот и сейчас, он пересекал этот тихий сквер, здороваясь с сидящими на скамейках и всматриваясь в их лица, пытаясь отыскать среди них своего приятеля.
- Абрам, ты куда так торопишься? - услышал он знакомый голос за спиной.
- А, это ты? А я как раз тебя ищу.
- Это я тебя ищу. Тебе нужен телевизор?
- Я вот за ним и иду.
- Куда?
- Как это - куда? В магазин, конечно!
- Зачем тебе магазин? Пойдем со мной! Тут кто-то выбросил классный ящик! "Сони". Старый, но, похоже, в рабочем состоянии.
- Чего же ты сразу не сказал? - оживился Абрам. Он уже стал прикидывать, что можно купить на сэкономленные деньги.
Телевизор стоял рядом с мусорным баком. Модель была, и в самом деле, довольно древняя - деревянный коричневый корпус, зеленый экран и кнопки вместо пульта дистанционного управления. Самое интересное, что название японской фирмы "Сони" было написано, почему-то, по-русски. Правда, старички на такой пустяк внимания не обратили. Они подняли вдвоем ящик и потащили его в хостель. После этого, Брыскин (так звали приятеля Абрама) сразу ушел - у него была очередь к глазному на полдвенадцатого, а наш герой подключил прибор к сети, вставил переходник от коробочки кабельного декодера в нужное гнездо... и телевизор заработал!
По российскому каналу показывали утренний выпуск новостей.
Когда речь зашла об Израиле, Абрам по привычке стал комментировать происходящее. По своим убеждениям он был ультраправым, и как всякий человек, ненавидящий своих врагов, довольно образно выражал свои мысли по поводу арабо-израильского конфликта.
Весь день старик провел у новой игрушки. Он переключал каналы с одного на другой, смотрел передачи, высказывая свои мысли вслух. Теперь у него был постоянный собеседник. В отличие от других, его можно было в любой момент прервать или перевести на "другой разговор" - то есть, на другой канал. Телевизор не возражал. И в этом было его главное преимущество. С ним можно было посплетничать о жизни других людей - за сериалом, поругаться во время программы новостей и посмеяться на юмористической передаче. А можно было вспомнить детство вместе со старыми довоенными мультиками, время от времени транслируемыми в детских программах.
Абрам так увлекся, что не вышел в столовую ни на обед, ни на ужин. В девять вечера он смотрел израильский "Мабат" по первому каналу и ругался таким отборным матом, что из-за стенки стали стучать соседи. Особенно его раздражали два Йоси - Бейлин и Сарид. Их он, иначе как проститутками, и не называл. За двенадцать лет, проведенных в Израиле, он уже довольно неплохо изучил иврит, и понимал почти все, о чем говорилось в передаче. Тем сильнее был его гнев. Человеку, полной чашей вкусившему антисемитизм и коммунистический террор, было непонятно, как люди ради карьеры и денег могут предавать собственный народ.
А в одиннадцать вечера передавали матч "Зенит" - "Динамо" (Москва).
Как бывший ленинградец, Абрам истово болел за свою команду, и когда "Зенит" все же проиграл, минут пятнадцать не мог прийти в себя.
Заснул он далеко заполночь.
На следующий день он проснулся перед самым обедом. Умывшись и приведя себя в порядок, Абрам спустился в столовую.
В столовой царило необычное оживление. Все что-то обсуждали, многие плакали, правда, скорее, от радости, чем от горя, у других был на лицах испуг, а один дед бегал от столика к столику, потрясая над головой черной кипой, и громким шепотом бормотал: - Дождались! Дождались! Я же говорил, что он придет! Я же говорил!
Абрам взял порцию супа, картошку с мясом, хлеб, салат, стакан с чаем и, отыскав глазами Брыскина, подсел к нему.
- Добрый день! - сказал он.
- А! Привет, привет! Слыхал новость?
- Какую?
- Говорят, Мессия пришел.
- Ну, ну. "Свежо предание..."
- А я думаю, это кто-то забавляется.
- Ты можешь мне пояснить по-человечески? Что случилось?
- Ты вчера телевизор смотрел?
- Ну.
- И... ничего такого не замечал?
- Не понимаю, а что я должен был замечать?
Брыскин отодвинул в сторону пустую тарелку.
- Значит, ты еще не в курсе.
- В курсе чего?
- Наверное, ты смотрел не те передачи...
- Хватит тянуть кота за хвост! Говори по существу!
- Погоди, не кипятись. Дело в том, что кто-то вклинивается в трансляции и комментирует передачи. Причем, ругает гоев на чем свет стоит, призывает к трансферу... Ну и все такое.
- Да?
- Ну. Причем, самое интересное, что делает он это по-русски!
- Подожди, ты что, меня разыгрываешь?
- Да об этом с утра весь хостель говорит! Спроси любого!
- Это правда? - обратился Абрам к старушке за соседним столиком, которая внимательно слушала разговор двух приятелей, однако, не вмешиваясь.
- Он не врет. А мой сын мне сегодня звонил, и сказал, что ТОТ, - она указала пальцем вверх, - еще и за "Зенит" болеет. Вчера питерцы продули московскому "Динамо", так ОН потом долго еще судью на мыло посылал.
- Чудеса! - Абрам пожал плечами.
Они еще долго обсуждали это событие. Впрочем, ни в Бога, ни в Мессию, Абрам не верил. В конечном итоге, они сошлись на мнении, что это дело рук какого-нибудь хакера и пошли по комнатам спать.
А вечером все новостные каналы передавали о необычном феномене. Выяснилось, что эти "комментарии" принимались во всем мире, причем, каждый из зрителей их слышал на том языке, который лучше всего знал. Впрочем, комментарии были не ко всем передачам. Чаще всего это встречалось на русских международных каналах, реже, на израильских, и еще реже на европейских, таких как ТВ5, АРТЭ, САТ-1, САТ-3 и РТЛ.
Голос комментатора был старческий, но бодрый и даже, иногда, злой. Судя по характеру комментариев, он был евреем, причем, жителем Израиля. Жил на пенсию в каком-то хостеле. Родом новоявленный мессия был из Ленинграда, где в детстве пережил блокаду, поэтому ненавидел немцев, а также арабов, как врагов Израиля и еврейского народа. Мессия ругал также русских, французов и даже, почему-то, американцев. Последних он называл предателями и зажравшимися янки.
Так продолжалось изо дня в день.
Все спецслужбы "стояли на ушах". Никаких посторонних помех не регистрировалось, все частоты оставались на своих местах, и создавалось впечатление, что наложение голоса происходит непосредственно в мозгу тех, кто смотрит передачи.
Единственным, кто не слышал ни разу "комментатора", был старый Абрам.
Первым, кто догадался о личности "мессии" был Саша Брыскин. Друг Абрама.
Он пришел к нему в гости и сказал:
- Это ты, Абрам!
- Что - я? - не понял тот.
- Ты и есть тот, кто заварил всю эту кашу!
- Какую кашу?
- Ты - "комментатор"!
- Я?!
От неожиданности Абрам сел на диван.
- Я, наконец, узнал его - это твой голос! - продолжал Брыскин. - С самого начала он казался мне знакомым. Потом я проанализировал все факты и понял - это ты!
- Но - почему?
- Не знаю. Но я могу это доказать.
- Как?
- Ты сейчас включишь ОРТ, и будешь читать вслух, ну, хотя бы, Пушкина, а я пойду к себе, и включу тот же канал. И посмотрим, что получится.
- Ты спятил...
- Боишься?
- Ничего я не боюсь! Иди, включай телевизор!
Так они и сделали.
А потом Саша позвонил Абраше и продекламировал:
- "Онегин, добрый мой приятель, родился на брегах Невы, где, может быть, родились вы..."
Закончить строчку из поэмы он не успел - в телефонной трубке что-то грохнуло, и связь прервалась. Когда он вбежал в комнату друга, Абрам лежал на полу и не дышал. Телевизор был включен на канале ОРТ.
Старика похоронили на следующий день. Брыськина на похоронах не было - он лежал в больнице с сердечным приступом.
В мире, между тем, происходили кое-какие изменения. За те три недели, которые длились "комментарии", многие политики пересмотрели свое отношение к Израилю и евреям. А стало это возможным благодаря многочисленным демонстрациям в поддержку страны, в которой живет "мессия". Тем более, что доводы "пророка" были настолько убедительны, что многие резко поменяли свое мнение по поводу еврейской нации вообще, и арабо-израильского конфликта в частности. Все-таки, Абрам был неглупым человеком. Сам того не подозревая, он стал рупором своей страны, и сделал для нее больше, чем все израильские премьер-министры вместе взятые.
Когда "комментарии" по известной причине прекратились, пошли слухи, что мессия умер. С одной стороны, это было так. Но с другой...
В комнату Абрама вселили другого старичка. Он выбросил прежний телевизор и поставил свой, более новый и современный.
Но прибор пролежал на помойке не долго. Его нашел подросток по имени Ицик, и притащил его к себе домой.
Вскоре планету облетела весть - "мессия" вернулся! Только теперь он был пацаном, и комментировал, в основном, порноканалы и МТВ. Всем музыкальным стилям предпочитал рок, и тащился от полногрудых блондинок.
Старенький "Сони" продолжал работать.
29.04.2002
почти полное собрание моих сочинений:
http://evgrad.info/dobrushin.html
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Сообщение отредактировал(а) Евгрид - Понедельник, 29.01.2018, 16:30
|
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Löwenzahn
|
#124 | Понедельник, 29.01.2018, 22:00
|
Повелитель буйных
Юзер-бар +
Очень хороший рассказ
ищу мужа для создания семьи
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#125 | Понедельник, 29.01.2018, 22:09
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
AlenkaB, спасибо!
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#126 | Понедельник, 29.01.2018, 23:32
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
Подробности - мелким шрифтом
Сидоров сидел в кресле и читал газету. Его привлекло одно рекламное объявление: «Фирма «Рог изобилия». Исполнение любого желания за небольшие деньги».
Он взял телефон, и набрал номер.
- «Рог изобилия». Здравствуйте! Чем могу вам помочь?
Голос в трубке показался ему знакомым.
- Васек, ты?
- Ну, я. Сидоров?
- Он самый. А ты че, в самом деле?..
- Да. Что хочешь, то и сделаю. За бабки.
- Тогда дуй ко мне и принеси банку черной икры.
- Десять долларов. Идет?
- Гадидзэ!
Через полчаса позвонили в дверь. Сидоров открыл.
Васильев был одет, как типичный бомж – старая, грязная куртка, шапка-ушанка, в которой он ходил еще в школе, рваные ботинки, давно нестиранные джинсы, тоже рваные. И только сотовый телефон, болтающийся на ремешке куртки, выдавал в нем «бизнесмена».
- Привет, Васек! – сказал Сидоров. – Икру принес?
- Вот! – Васильев протянул банку.
- Здорово! Ну, проходи. Разговор есть. Да не бойся, в этот раз бить не буду. Гы-гы!
В классе Васильев был самым тихим мальчиком. Над ним издевались все, а Сидоров больше всех. С тех пор прошло уже почти десять лет. И вот – встреча двух бывших одноклассников.
Они прошли в гостиную.
- Ну, садись, рассказывай, как ты дошел до такой жизни, - в присутствии неудачников, Сидоров всегда чувствовал себя «значимым» человеком.
- Десять долларов, - сказал Васильев.
- Что «десять долларов»? – не понял хозяин.
- Заказ стоит десять долларов.
- А, да! Извини…
Сидоров полез в карман и достал мятую бумажку.
- Еще чего желать будешь?
- Хочу тебя трахнуть!
Васильев изменился в лице.
- Шучу, шучу! – засмеялся Сидоров. – Кстати, познакомься - моя жена Лариса.
Гость и не заметил, как в комнату вошла хозяйка. В ней он сразу узнал Ларису Петрову. Его первую любовь. Первую и единственную. Тоже, из их класса.
- Здравствуй, Федя, - сказала она.
- Здравствуй, - сказал Васильев, и тяжело вздохнул.
- Не вздыхай глубоко, не отдадим далеко! – съязвил Сидоров. Он рассматривал банку с икрой.
- Блин! – вдруг воскликнул он. – Да ее цена в магазине сто пятьдесят рэ! Это же в два раза меньше, чем я тебе заплатил!
- Еще сто пятьдесят рублей – за доставку, - глядя в пол, сказал Васильев.
- Ну, ты жук!
Сидоров разозлился. В первый раз его провели, как лоха. Да еще кто! Васек!
- Ничего я не жук…- обиделся гость. – Просил икру – получил икру. Цена была оговорена заранее. По-моему, все честно…
- А если бы я что другое попросил?
- Проси. Только цена будет другая.
- Хе-хе… А если я попрошу у тебя миллион?
- Миллион чего?
- Ну, долларов.
- Попросишь – получишь.
- Ага. А заплатить я тебе буду должен два «лимона». Так?
- Нет. Всего десять тысяч. Мне хватит одного процента с этой суммы.
- Да?! Но заказ я оплатить должен, разумеется, вперед?
- Нет. Вначале получишь свой миллион, потом – оплата.
- А доллары будут настоящие?
- Самые, что ни на есть!
- Ты что, в самом деле, меня за лоха держишь?
- Почему, за лоха?
- Ну, если ты мне можешь дать миллион, почему ты сразу не возьмешь его себе? Зачем тебе этот жалкий процент?
- Это уже мое дело.
- Ты, точно, больной на голову!
- Так, я пошел… - Васильев поднялся.
- Стой! – крикнул Сидоров. – Ладно. Допустим, я согласился.
- Нет. Без «допустим». Нельзя быть «немножко беременным».
- Сам ты беременный! Козел!
- До свидания! – Васек направился к двери. Он изо всех сил старался не смотреть на Ларису, но у него это плохо получалось. Особенно, после того, что он прочел в ее глазах. Не зря говорят, что русская женщина любит, когда жалеет.
- Ладно, Васька, подожди!
Васильев остановился.
- А ты, в самом деле, можешь раздобыть мне миллион?
- Да. Я же говорю – любое желание.
- Ха! Любое желание! А если я захочу стать американским президентом?
- Пожалуйста!
- Ты что, совсем идиот? Для этого надо родиться в Америке! Быть коренным американцем, понимаешь? А я чисто русский! И родился здесь! В Москве! Фирштейн?
- Слушай, чего ты хочешь? – устало спросил Васильев. Его вдруг охватила жуткая тоска.
- Так, все! Давай миллион, и вали отсюда!
- Хорошо.
Федор полез в карман куртки и достал оттуда сложенный вчетверо листок бумаги.
- Вот договор. Прочитай и подпиши.
- А это еще зачем?
- Так надо.
- Странно… Икру ты мне принес сразу, а тут какие-то подписи, договора…
- Миллион долларов – очень большая сумма. За каждое выполненное желание я несу моральную ответственность.
- Ага! У тебя же солидная фирма! Гы-гы-гы!
Сидорова все это весьма забавляло.
- Ладно, давай сюда свою бумаженцию!
Васильев протянул ему ксерокопию.
Тот, не читая, подмахнул подпись.
- На твоем месте, я, все-таки, прочитал бы договор, - с неясной угрозой сказал Федор.
- Да пошел ты! Ты лучше скажи, когда будет миллион?
Васильев улыбнулся и посмотрел на часы.
- Ровно в три часа.
- Через десять минут, что ли?
- Да. Через десять минут его принесут.
- Принесут?
- Да.
- Ну, ты точно трахнутый! Слушай, на кой ты мне морочишь голову?
- Ты хочешь миллион долларов – ты его получишь.
- А если бы я захотел миллиард?
- И его бы ты получил.
- А звезды с неба ты умеешь доставать?
- Не знаю, не пробовал…
- Не пробовал? Ха-ха-ха! Ну, ты даешь!
Васильев сидел молча и как-то странно улыбался. Его настроение явно улучшилось.
Тут настенные часы, весьма топорной работы «под старину», пробили три раза.
И тут же раздался звонок в дверь.
На лице Сидорова появилась тревога.
- Лариса, открой!
Через минуту жена Сидорова внесла в комнату небольшой чемоданчик-дипломат.
- Это тебе, Саша, - протянула она его мужу.
Тот внимательно посмотрел на Федора. Васильев разглядывал свои грязные ногти.
Хозяин квартиры положил «дипломат» на стол и открыл его.
Чемоданчик весь был забит пачками зеленых купюр.
- Там ровно миллион, - спокойно сказал Васильев. – Можешь не пересчитывать.
Трясущимися руками Сидоров достал сотенную из пачки. Долго проверял ее. Доллары были настоящие.
- Вот это да! – он опустился в кресло. – Слушай, Федя, как ты это делаешь?
- Не важно. Давай, оплачивай заказ.
- Да, конечно, извини.
Сидоров засуетился, подскочил к чемоданчику, стал отсчитывать десять тысяч.
- А что это тут написано мелким шрифтом? - вдруг спросила Лариса. Пока ее муж приходил в себя от пережитого шока, она прочитала договор.
- Читай, - сказал бомж. – Ведь можно же прочесть?
- Тут написано, что за последствия выполнения заказа фирма ответственности не несет.
- Совершенно верно.
- А что это означает?
- А сейчас увидите…
Тут на лбу у Сидорова загорелось маленькое красное пятнышко. Это был след лазерного прицела. Через три секунды хозяин квартиры лежал мертвый на полу. В окне зияло маленькое отверстие от пули. Скорее всего, выстрел был произведен из квартиры напротив.
Лариса сидела бледная как полотно.
- Ты негодяй, Васильев, - тихо сказала она.
- Надо было внимательно читать договор.
- Зачем ты это сделал?
- Это не я сделал. Всему есть своя цена. Цена жизни Сидорова – миллион долларов. Он получил миллион, потерял жизнь.
- А цена твоей жизни?
- Меньше. Гораздо меньше. Поэтому я и не выполняю сам своих желаний.
- А почему ты сразу не сказал ему об этом?
- А он не спрашивал. Его интересовало, сколько он заплатит мне, а не Богу. Мне он должен только десять тысяч.
- А ты что, имеешь связь с?..
- Что-то вроде этого. Кстати. Скоро здесь будет милиция. Если ты не исчезнешь отсюда в ближайшие пятнадцать минут, тебя посадят.
- Куда же я могу исчезнуть?
- А куда хочешь! – Васильев уже положил свои деньги в карман и собрался уходить. Чемодан с миллионом (за вычетом одно процента от суммы), продолжал лежать на столе.
Женщина подошла к нему, закрыла «дипломат».
- Хочу в какую-нибудь теплую страну, - сказала она.
- В Африку? – спросил Федор.
- Нет. В Америку. В Калифорнию. Что мне это будет стоить?
- Для меня или для Бога?
- И то, и другое.
- Для меня – десять тысяч долларов. Для Бога – пять лет тюрьмы за незаконное проживание на территории США.
- Так не пойдет.
- Тогда пятнадцать лет советской тюрьмы. За убийство мужа.
- Я его не убивала.
- Это ты прокурору будешь объяснять.
- Я его не убивала!
- Лариса. Послушай. Все что сейчас происходит – последствия подписанного Сашей договора. Они могут ударить по любому из нас. В том числе, и по мне.
- Что же делать?
- Не знаю. Если хочешь – оставим деньги здесь, и уйдем. Тогда нас не заподозрят. Свои десять тысяч я заберу. Первое время, сможем продержаться. А там, глядишь, я заработаю.
- Своей фирмой?
- Ну да. Больше я ничего не умею…
- А если тебя убьют за твои дела?
- Значит, судьба.
- Господи! За что мне это?! – Лариса начала плакать. Сидорова она давно уже не любила. Но себя она любила всегда.
- Так, ты идешь? – спросил Федор.
- Иду…
Они шли по улицам Москвы. Федор Васильев впереди, Лариса Сидорова чуть отставая.
Солнце медленно клонилось к закату.
27.12.2004
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#127 | Вторник, 30.01.2018, 17:54
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
Две звезды
Это был большой, грузный толстяк с красным, апоплексическим лицом, толстой шеей и ручищами, способными, казалось, свалить быка. Содержимое бутылки уже уменьшилось наполовину, и его речь приобрела тот самый невнятно-заплетающийся характер, который свойственен алкаголикам на первой стадии опьянения. Бывший тренер советской сборной по хоккею за этот вечер мне рассказал много интересных историй. В принципе, статья для журнала была уже готова, и можно было уходить. Тысяча рублей, потраченная мною на дорогой коньяк, вполне себя окупила.
- Постой, - схватил меня за руку Виктор Степанович, когда я собрался поднятся из-за стола. – Я расскажу тебе одну историю...
- Ладно, - вежливо отклоняя его предложение, сказал я, - у меня уже пленка кончилась. Как-нибудь - в другой раз!
- Ну, уваж старика, Петруха. Не будь свиньей...
«Хорошо, - подумал я. – Задержусь еще не много. Все равно, он скоро отрубится, и я потихоньку свалю».
Я снова опустился на стул и приготовился слушать, сделав заинтересованное лицо.
Видя, что я готов внимать, Виктор Степанович налил себе новый стакан, отхлебнул от него и неспеша начал повествование.
- Слышал про такого хоккеиста: Игоря Филаретова?
- Нет.
- И не мудрено. О нем, вообще, мало кто знает. А мог бы стать звездой, покруче Мальцева...
- Вот как?
- Представь себе! Тогда ему только исполнилось восемнадцать. Очень способный мальчик был. Крепкий, выносливый и с головой. Но какой-то робкий. А для хоккея робость, знаешь ли...
«Что за бред он несет? – промелькнуло у меня в голове. – Филаретов... робкий... Ерунда какая-то!»
- Но на тренировках был просто асс! – продолжал свой рассказ старик. - Впрочем, и на соревнованиях был молодец, но... В общем, держали мы его на скамье запасных. Так, на всякий случай. В сборную он пришел из ленинградского СКА. А дело было на зимних олимпийских играх тысяча девятьсот семьдесят шестого года...
Честно говоря, хотя мне и заказали статью о хоккее, я в этом виде спорта очень мало что понимаю. Да и журнал у нас не спортивный. Так, гламурная дешевка для менеджеров младшего и среднего звена. Что же касается меня, то из всех видов спорта я предпочитаю бег трусцой и силовую гимнастику, и то – в очень ограниченных пределах. Кроссовки, гантельки под приятную музычку...
Так что, надурить меня и навешать лапши на уши мог бы любой профессионал. Ну, про Мальцева-то и я слышал. Как там мы пели в детстве: «А товарищ Мальцев это не стерпел, и один канадец за борт полетел...»
А вот про Филаретова...
- Предстоял матч со шведами, - продолжал свой рассказ Виктор Степанович. – Полуфинал. Гонял я их, пацанов, как партия учила. Тренировались каждый день по восемь-девять часов. А рядом, буквально, в соседнем корпусе, наша женская сборная по гимнастике. И была там девчушка одна – Оксана Варенникова. Беленькая, худенькая, глазищи огромные! Из Киева родом. Моя жена, Светка, их тренировала...
Он опять отпил глоток коньяка.
- В общем, влюбился мой Игорек в эту Оксанку без памяти. Ну, мы, как бы, и не против. Если главному не мешает. После тренировок они все вместе по олимпийской деревне ходили. Но она девушка была строгая. До тела его не допускала. Кстати надо сказать, большая редкость для спортсменок. У нас же как? Первый мужчина для девочки – тренер, лет в тринадцать. А если баба ее тренирует – тогда из мужской сборной кто-то. Первая женщина для парня – из своей, спортивной тусовки, на шестнадцатилетие.
Ну, тогда такого слова «тусовка» не было.
Впрочем, не в этом дело. Тут, знаешь ли, дело больше чисто в физиологии. Вот, мужикам до соревнований постится надо. А девкам – наоборот. После хорошего траха все рекорды бьют. Особенно, если при этом зачатие происходит. Ну, после секса. Тогда уровень их женских гормонов сразу подскакивает и никакого допинга не надо. А потом – аборт, конечно. Иначе карьере – хана. Моя Светка, разумеется, все это знала, и даже требовала от своих подопечных, чтобы они... Ну, ты понял. Она и с Варенниковой работу провела. А та – как отрезала, мол, моя личная жизнь вас не касается. Так что осталась она целочкой до самой олимпиады. Игорьку она яйца-то уже полгода крутила. Над ним вся команда надсмехаться начала. Но мы с женой сразу просекли – девка тоже влюблена в парня поуши. И тут, перед полуфиналом, он ко мне пришел. Говорит: «Оксанка сказала, что у нас все будет, если я забью шведам десять голов». Прикинь? Я, конечно, посмеялся, говорю, конечно, забьешь, обязательно забьешь, если мы тебя на лед выпустим. Ну, он психанул, ушел стукнув дверью. И, представляешь, свалил с тренировки! Ушел куда-то в город, бродил хрен знает где... Нет, не пил, это – нет. Но прошлялся часов пять. Когда вернулся, была крутая разборка. Я ему даже чуть не врезал. Но сдержался. Сказал, по возвращению – вон из сборной! Так он разревелся как девченка...
А потом была игра со шведами. Игорек, как и положено, сидел в запасе. Два тайма сидел. И, надо сказать, дули мы тогда страшно. Счет был шесть-два в пользу шведов. Мои пацаны что-то совсем раскисли. Я был, конечно, злой, но сделать ничего не мог. Когда в начале третьего тайма нам заколотили седьмую шайбу, я решил сыграть ва-банк. Убрал вратаря и заменил его на Игорька. Получилось, что у нас шесть играющих и пустые ворота. А в первом ряду сидит Оксанка... Прикинь? И, представляешь, как понес их Филаретов, как понес! Зал аж на уши встал. Ну, все в команде видят такое дело – играют на него. А он – плюха за плюхой. В общем, матч закончился со счетом двенадцать-семь в нашу пользу...
Что тут началось! Эээх!
Виктор Степанович осушил стакан до конца.
- А потом, - продолжал он, - у Игорька и Оксанки была ночь любви...
Мы с женой им предоставили свои аппартаменты, а сами пошли ночевать к Клавдии Одинцовой, тренеру женской сборной по легкой атлетике.
Вот.
На следующий день выступала Оксана Варенникова. Ну, к слову сказать, она и так была не худшей в сборной, а тут еще такое событие... Одним словом, заработала она «золото». Это была ее первая золотая медаль на олимпийских играх. Выступила она тогда не просто блестяще. Это было настоящее искусство!.. Ннн-да...
Когда мы вернулись в Союз, выяснилось что Оксанка забеременела. Ну, ясное дело, Света ее на аборт посылает. А та посылает Свету. И всех нас. Притом, очень далеко.
Ушла она из спорта. Напрочь ушла. И Игорек ушел. Уж как их уговаривали – и квартиру обещали в Москве, и карьеру прочили блестящую – ни в какую! «Буду, говорит, рожать и все! Люблю я Игоря и хочу от него ребенка!» Это в шестнадцать лет! Да и наш герой, Филаретов-то, еще пацан. Обиделся. Не простил мне того смеха. Гордый.
Да и не только в этом дело. Когда я его спросил, почему он решил завязвать с хоккеем, он саказал, что хочет быть в семье. Мол, у ребенка должен быть отец, а не вечно разъезжающий по странам и весям гастролер...
Правильно! Когда я еще играющим был, мои дети меня видели три раза в году. И то, не всегда. Разве что, по телевизору.
Одним словом, вспыхнули эти две яркие звезды на небосклоне советского спорта, и моментально погасли. Игорь потом поступил в ЛГУ, стал математиком. Не очень крутым, но вполне достойным. Оксана поселилась у него. Родила мальчика. Через пять лет у них появилась дочь. Оксана тоже закончила ЛГУ, филфак. Стала преподавать в школе русский язык и литературу. Потом стала модной писательницей. Пишет женские романы. Долгое время они жили в коммуналке его родителей, в Ленинграде. Потом, в годы перестройки Игорь занялся бизнесом, разбогател. Построил шикарный особняк в Зеленогорске. У них все хорошо. Их сын стал крутым программистом, уехал в Штаты, работает в АЙ-БИ-ЭМ. Дочь закончила инъяз, факультет восточных языков. Там снюхалась с каким-то еврейским мальчиком, прониклась его сионистскими идеями, приняла иудаизм и укатила с ним в Израиль. Работают в университете, преподают иврит. Прикинь? Чисто русская девочка так выучила иврит, что преподает его в Израиле!
- А вы откуда все это знаете? – недоверчмиво спросил я старика.
- Моя внучка Маринка вышла замуж за сына Игоря и Оксаны, за Сашу, ну, который программист. Так получилось, что они вместе учились в одном классе.
- Да, мир тесен!
Я поднялся из-за стола. Честно говоря, не очень-то я поверил в эту его историю.
Распрощавшись со стариком, я поспешил к своей "тойоте". Дома пошарил в Интернете – никакой информации об этих двух спортсменах там не нашел. Может, и в самом деле, старый алкаш придумал все это? Кто знает...
10.04.2009
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#128 | Среда, 31.01.2018, 23:09
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
Лишняя информация
- Джо, ты меня слушаешь, или нет?
Семнадцатилетний стажер Джо встрепенулся и, наконец, оторвался от разглядывания аквариумных рыбок.
- Да, сэр!
Он вытянулся в струнку, всем своим видом показывая полное подчинение начальству.
- Я повторяю еще раз: никакой лишней информации аборигенам не давать! Не известно, как они к нам отнесутся. Единственное, что мы от них пока получили - это тяжелейший грипп, от которого слегла вся команда. Как ты знаешь, дееспособны остались только пять человек. Трое из них необходимы на борту как воздух. Остается двое - ты и твоя подружка Стелла. В отличие от тебя, она не так болтлива, хотя интеллектом тоже не блещет. В общем, она пойдет с тобой и проследит, чтобы ты поменьше там трепался. Понял, что я тебе сказал?
- Так точно, сэр!
- И оставь свои курсантские замашки! "Так точно, сэр", "Да, сэр", "Нет, сэр". За время, проведенное на борту нашего корабля, можно было уже привыкнуть к нормальному общению. Мы же не в казарме, черт возьми!..
Капитан достал салфетку и громко в нее высморкался.
- Совсем насморк замучил... - Он посмотрел на стажера. - Все, можешь идти.
- Слушаюсь, сэр!
- Тьфу, дубина!..
Когда дверь за парнем закрылась, капитан устало опустился в кресло и вытер пот со лба. Его лихорадило.
Через час он включил камеру слежения.
Контакт шел полным ходом. Джо сидел на матрасике рядом с Вождем в главном зале Дворца и заливал ему что-то о Стратегической Оборонной Инициативе. Судя по реакции дренов, они уже поняли (из рассказов стажера, разумеется), что земляне владеют термоядерным, биологическим и химическим оружием, и что на Земле прошло всего сто лет с последней войны. Красавица Стелла изо всех сил делала парню знаки, чтобы он заткнулся, но тот на них никак не реагировал.
"Простейший термоядерный реактор устроен так..." - неслось из динамиков транслятора. За час разговора Джо выболтал все, что команда скрывала на протяжении месяца переговоров с цивилизацией Дрен.
Капитан включил сигнал тревоги.
- Внимание! Всем бортовым системам защиты в режим "альфа"! Экипажу занять свои места! Возможен аварийный старт. Передать по кораблю: контакт провален! Стажера Джо Карпентьера арестовать сразу по прибытии на корабль!
- Этого и следовало ожидать, Мак, - в дверях стоял штурман Генс и мял в руке мокрую салфетку.
- Да пошел ты!.. Знаешь, сколько фирма угрохала на этот проект?
- Знаю, знаю... Но, что поделаешь!
Капитан нервно ходил по диагонали рубки. Генс выбросил салфетку в утилизатор и достал новую.
- Ладно, не переживай... Может, еще не все потеряно?
- В лучшем случае, они нас испугаются. А, как доказала история, на страхе сотрудничества не будет. Ты же не хочешь, чтобы от наших туристов шарахались, словно от чумы?
- Да чего гадать? Подождем их реакции. Надо решать проблемы по мере их поступления.
- Это дураки так делают. А умные считают на несколько ходов вперед.
- Ну, ты уже послал одного такого "умного" на контакт...
- Заткнись!
- Ладно, я пошел, приму витамины. А то этот чертов грипп даже "эликсир" не берет.
- Иди, иди. И будь наготове. Возможно, скоро придется драпать отсюда.
- Не думаю...
Штурман ушел, и капитан засел за компьютер. Он решил попытаться рассчитать возможный ход переговоров с учетом сложившейся ситуации.
Чувствовал он себя отвратительно. Голова болела так, будто ее наполнял расплавленный свинец, глаза слезились, из носа текло, в горле скрежетало и хрипело как в машинном отделении старого парохода. К тому же, дико клонило в сон. Он решил чуточку, ну совсем чуть-чуть отдохнуть, и положил голову на руки. И вырубился.
Когда капитан Мак Джаррис проснулся, была уже глубокая ночь. Он посмотрел на экран слежения... и обомлел. Вся площадь перед Дворцом Вождя была озарена мощными прожекторами. Небо полыхало салютом, играла веселая музыка, толпы народа вокруг звездолета танцевали народные танцы и развешивали гирлянды цветов. Повсюду висели транспаранты, где на местном языке и на английском были славословия в честь благородных астронавтов с планеты Земля. Особенно его поразил плакат с надписью: "Да здравствует Джо Карпентьер, самый мудрый и честный контактер во вселенной!"
- Что за черт?! - сказал капитан и ущипнул себя за палец. Но он не спал. Нет, это был не сон.
Тут дверь в рубку отварилась, и в нее ввалился в дым пьяный Джо, обнимающий одной рукой, тоже изрядно поддавшего, Вождя, а другой – свою, в дупель пьяную, подружку Стеллу. На головах у всех троих были венки из цветов, на шее болталось по символическому ключу от города, а в ухе у Стеллы красовался огромный брильянт, явно подарок главы дренов.
- Привет, Мак! - заорал с порога стажер. - Можешь меня поздравить - за день переговоров я добился того, чего твои умники не смогли за целый месяц. Кстати, доложи начальству - планета полностью готова принять первую партию туристов. Их тут встретят по высшему разряду. А еще, - он протянул дискету, - здесь формула вечной молодости. Ее мне подарил Вождь. Ты заметил, Мак, здесь совсем нет стариков... Все поэтому. "Вечно молодой! Я хочу быть вечно молодым!" - пропел Джо песню "Альфавила". После этого он растянулся на полу и захрапел. Его примеру последовали Вождь и девушка.
- Ну, как тебе наш стажер? - спросил Генс. Он услышал пение и зашел поинтересоваться, кто это так фальшивит.
- Но, черт побери??..
- Все очень просто, Мак. Аборигены поняли из слов Карпентьера, что имеют дело с очень могущественной цивилизацией. Но, внимательно к нему присмотревшись, решили, что угрозы для них мы не представляем. Они подумали, что раз мы послали к ним такого простодушного и открытого парня, значит, не держим "камня за пазухой" и нам можно доверять. Так что, контакт прошел "на все сто". И даже "на двести".
- Господи, Генс, какие мы с тобой дураки!
- Э, нет, Мак, ты меня в свою компанию не впутывай, - сказал штурман и посмотрел на спящего стажера. Джо улыбался во сне.
18.03.2000
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#129 | Пятница, 02.02.2018, 23:18
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
Голова профессора Токинга
Ну, вот, был он таким разгильдяем! Так что? Зато - гений. Впрочем, в Принстоне все гении. За редким исключением. Именно таким исключением и был ректор Кельтс. Говорят, он был идеальным администатором. Но в физике - по-олный ноль. Впрочем, и связей у него было во всех "эшелонах власти" (почему так говорят? "эшелонах", а не "эскадронах власти", например?), да, так вот связей этих у него... В смысле, блатной был чувак.
А вот Джорж - талант. Ни черта не занимался, но все схватывал на лету. Весь в отца пошел - в Грега Шпрингфельда. Тот работал у самого Токинга, был его "правой рукой". Только Токинг теоретик, а Шпрингфельд экспериментатор. Говорят, они даже пытались сделать искуственную "черную дыру" на орбите Земли. Но Джорж мне сказал, что это полная чушь. Не знаю. Я в этом ничего не понимаю.
Мы с Джоржем работаем в крематории. Да, да - сжигаем трупы. А чего? Работа как работа, не хуже других. Тихая, не пыльная. Погрузил в печь, кнопку нажал, потом, через пару часов, когда все прогорит, загоняешь контейнер в поддон, пепел пересыпается автоматически. Из контейнера - в урну. Родственникам покойного ее вручает специальный человек.
Платят нормально. Да и жмурики ведут себя спокойно. Как правило...
Тут свои легенды ходят... И про летаргический сон с последующим воскрешением в печи, и про некрофилов...
А вообще, у нас с этим строго. Ни у меня, ни у Джоржа - никаких отклонений. Раз в месяц нас проверяет психолог. Меня уже достали эти тесты! "Как вы думаете, почему многие трупы улыбаются?" Да хрен их знает! Хорошо им в раю, наверное...
А Джорж раньше был первым студентом в универе. И черт его угораздил снюхаться с этой Кэролл! Как будто других баб не было вокруг! Когда Кельтс узнал, что его молодая жена спит с сыном Грега Шпрингфельда, поднялся такой скандал! Все знают, что он Грегу завидовал черной завистью. Еще бы! Даже Токинг Шпрингфельда называл "сэр", хотя всех остальных и в грош не ставил.
В общем, вопрос "ребром" - либо Джорж уходит из университета, либо у Грега будут такие проблемы с финансированием проекта, что лучше его сворачивать сразу. Конечено, парня могли перевести куда угодно - хоть в Гарвард, хоть в Оксфорд, хоть в Кембридж - такого чувака везде бы приняли с распростертыми объятиями. Но Джорж принципиально не хотел уезжать из родного города. Просто плюнул на все и ушел работать в крематорий.
Почему именно сюда?
Честно говоря, я поначалу думал, что это он просто прикольнулся.
Но оказалось, что прикол гораздо круче.
Джорж решил отомстить Принстону. Дело в том, что почти все ученые, которые умирали в нашем городе, сжигались в крематории. И доступ к трупам имели только мы с Шпрингфельдом-младшим. Контроль, конечно, над нами был. Но кому могло прийти в голову, что труп гениального ученого "сгоревшего на алтаре науки", на нашем "алтаре" сгорает... не полностью. Голова светилы, предварительно отделенная от его бренного тела умелыми руками бывшего студента физфака, остается невридимой, высушивается и пополняет собой коллекцию какого-нибудь филантропа (за хорошую мзду, конечно), в свое время пожертвовавшего Принстону свои кровные миллионы.
Голова доктора Фэрроу ушла за 50 кусков. Сэра Бертрана-старшего, физика-теоретика, лоуреата Нобелевской премии за 1995 год, так вот, его голова была продана одному мультимиллионеру за 120 тысяч баксов. Декан Спринг, умерший от рака легких в возрасте 66 лет, потянул "всего" на 16 тысяч. Меньше всего давали за Кельтса. Хотя тот, надо признать, помер как настоящий мужик - от оргазма. Прямо на своей жене Кэролл. Впрочем, об этом знали только их семейный врач, она сама, Джорж (понятно почему - он продолжал с ней встречаться) и я. Но я – могила! Мне можно доверять любые секреты. Хотя, как говорил мой дед - "Что знают двое, то знает и свинья".
Голову Кельтса Джорж оставил себе. Все остальные бабки, заработанные на этом "бизнесе" мы делили поровну. Хотя бошки трупам отрезал именно Джорж. Ну что ж... У каждого свои маленькие удовольствия.
Кстати, все эти деньги Джорж не тратил - откладывал себе на счет, на "черный день". Он продолжал жить в доме родителей и кадрил всех девок, попадавшихся ему на пути. Науку он забросил окончательно и бесповоротно. Стали ходить слухи, что Грег чаще стал прикладываться к бутылочке - он очень переживал за сына, но ничего не мог с ним поделать. Джорж разочаровался и в физике, и в физиках.
И тут произошло событие, потрясшее не только Принстон, но и всю Америку. Да что Америка! Весь просвещенный мир одел траур - умер Стефан Токинг.
Надо признать, что профессор и так уже лет пятьдесят, как "на ладан дышал". Его скрюченная фигура на инвалидном кресле с говорящим компьютером, казалось, вот-вот должна перейти с поверхности нашей планеты на этаж ниже, но все время задерживалась. Многие его считали просто сумасшедшим. Я его часто видел на улочках нашего городка - полная развалина... Но Джорж его боготворил! Да и не только он. Хотя парень на него тоже обижался - Токинг даже не почесался, чтобы защитить его отца от нападок Кельтса. Сам Грег это объяснял тем, что ученый настолько витает в высших сферах разума, что совершенно не касается житейских проблем и дрязг.
И вот Великий Гений умер.
И куда же он попал? Конечно же - к нам!
Тело ученого уже давно было готово к кремации, а Джордж все сидел и смотрел на хладный труп. Слезы текли у него по щекам, и он даже не думал их вытирать. Я думаю, что по собственному отцу он так не убивался бы (да простит меня Господь!).
- Джордж, что будем делать с головой? - спросил я, когда тот немного успокоился.
- Что ты сказал?
- Я говорю, что будем делать с головой старика?
- Ты что - дурак?
- Как раз нет. Уж этот экземпляр потянет на полмиллиона. Даже без мозгов.
По завещанию ученого содержание его черепа было отдано в Институт Мозга.
- Ким, ты болен. Померяй температуру!
- Ты можешь заплатить мне неустойку?
- А по морде хочешь?
- Чего-о? Ты забыл - у меня коричневый пояс по каратэ?! Так что, побереги свою голову, а то займешь его место, - я кивнул на труп. - Уж за тебя таких денег не дадут.
- А я думал - ты мне друг, - Джордж похоже, был на грани самоубийства. Его вера в людей получила еще один удар.
- Ну, хорошо, не будем резать гения. Сожжем его черепушку. Пусть нам это будет стоить целого состояния, но мы это сделаем только для того, чтобы совесть его ученика была чиста.
Шпрингфельд сидел перед гробом, обхватив свою голову руками и тихонько раскачивался. "Стивен Кинг, - подумал я. - Чистой воды Стивен Кинг".
Я посмотрел на "виновника торжества". Токинг, как и положено, улыбался. По лбу его шла бурая полоса - след от пилы, которой вскрывали череп, чтобы извлечь мозг. Нет, мне было просто обидно. А ведь как все классно начиналось!
- Знаешь что? - вдруг спросил Джордж.
- Что?
- А давай я зеберу ее себе?
- Кого? - не понял я.
- Голову!
- Зачем?
- Не знаю. Заберу и поставлю рядом с головой Кельтса. Вот и получится - с одной стороны гений, а с другой - бездарность. И оба будут на меня смотреть. Мертвые. А я, живой, буду смотреть на них.
- Ты точно рехнулся, парень. Может, ты им еще и жертвы будешь приносить?
- Послушай, Ким! Но не все же решают деньги! Всех денег не заработаешь. Мы и так с тобой уже давно не бедные. В этом крематории я, за эти бошки, имею больше, чем мой отец в своей лаборатории.
- Ну и что?
- А то! Есть еще и душа!
- Оо-оо... Вот о чем ты заговорил! О душе вспомнил! Не слишком ли поздно?
- "Лучше поздно, чем никогда..."
- "...Сказал Хаим, положив голову на рельсы, и глядя вслед уходящему поезду".
- Н-нда. Еврейские анекдоты из уст корейца звучат не так убедительно.
- Мне его и в самом деле еврей рассказал. Эмигрант из бывшего СССР. Алекс Шортер. До тебя здесь работал. Прикольный чувак! Любил с трупами разговаривать...
- А сейчас он где?
- Отправился вслед за своими клиентами - на свадьбе брата по русскому обычаю напился, и пьяный угодил под автомобиль.
- Первый раз слышу, чтоб евреи пили.
- Это русские евреи. В России все пьют. Даже арабы...
- Так как на счет головы? Отдашь ее мне? - спросил Джорж после небольшой паузы.
- А полмиллиона? Твой папочка мне отвалит?
- Послушай, Ким. Если она попадет в руки какого-нибудь негодяя, и он ее изуродует? Об этом ты не подумал?
- Ну и что? Ведь это жмурик. Труп. Пустая оболочка. Токинга больше нет, понимаешь? Это, - я указал на тело, - не Токинг! Это просто старое мясо! Жесткое и больное. А его голова - просто кость. Как кусок деревяшки. Там даже мозга уже нет!
- Ты - идиот! Бесчувственный чурбан!
- Ах-ах-ах! Когда перепиливал шею Кельтса - все было нормально. А теперь - высокие чуйства!
- Кельтс - бездарность и негодяй.
- Почему это "негодяй"? А тебе было бы приятно, если бы кто-нибудь трахал твою жену?
- У меня нет жены!
- А если бы была? Вот ты, ты любил когда-нибудь?
- Ну...
- Вот! Так вот ты, как раз, и есть бесчувственный чурбан! Только и знаешь, как спать с девками и чужими женами! А потом отрезаешь головы их мужьям...
- Еще скажи, что я по живому резал!
- А что? С тебя станется!
- Да пошел ты! Весь этот спор - из-за денег. Ты просто жадничаешь. Нет в тебе благородства, Ким, нет!
- Ты, зато, благородный идальго! Дон Кихот Ломанческий!
- В общем, так. Голову Токинга я забираю себе. Что я ее не продал, сможешь проверить в любое время. Она останется у меня.
- Эх, Джорж! Если бы ты не был моим другом...
Впрочем, я его простил. В конце концов, моя доля составляла всего 250 тысяч. А если бы это дело вскрылось? Ведь посадили бы! Уж лучше пусть возьмет эту "реликвию" себе.
Разумеется, я не отказал себе в удовольствии понаблюдать за тем, как Шпрингфельд-младший отрезает голову своему кумиру. Но тот держался молодцом. Как настоящий естествоиспытатель. Никаких эмоций. Оба держались. Вернее, все трое. Включая Токинга.
Потом, ясное дело, труп ученого отправился в печь, и через два часа урна с горячим пеплом уже стояла на полке "готовой продукции".
А голова "прописалась" на другой полке - над письменным столом Джоржа в его комнате, в доме родителей. Кстати, они никогда не заходили в комнату сына, хотя дверь была без замка.
Полгода в университете никто не умирал. Я уже было начал подсчитывать убытки. Хотя какие могут быть убытки в этом деле?
И тут умер профессор Ривкинд. Лауреат Нобелевской премии по биологии за 1989 год. Я прикинул - тысяч сто как минимум.
И тут этот раздолбай мне говорит:
- Голову не отрезаем!
- Чего?? - я подумал, что ослышался.
- Я говорю, завязываем с этим делом.
- Ты что, в конец охренел?
- Ты хочешь, чтобы нас посадили?
- Ага! Струсил! Не знал, что ты трус!
- Я не струсил. Просто...
- Что - "просто"?
- Мне Токинг запретил это делать...
- Кто-о??
- Токинг.
- То есть как это, "запретил"?
- А вот так. Он уже полгода со мной разговаривает...
- Ты чего... того?...
- Можешь сам проверить. Токинг и с тобой хочет поговорить.
- А меня-то он откуда знает?
- Он все знает... Про меня, так уж точно - знает все. И про родителей моих. И про предков моих всех. А также про Кельтса с его женой.
- Кстати, ты с ней еще встречаешься, с вдовушкой?
- Нет. Токинг запретил. Он мне нашел классную девушку, с кафедры теоритической физики. Студентка из России. Рита Стровски. Мы, наверное, с ней поженимся. Она тоже еврейка. Я уже договорился с реформистским раввином - будем хупу делать.
- А родители что говорят?
- Они про Токинга ничего не знают.
- А с Ритой познакомил?
- Конечно. Они - за. А я в универ возвращаюсь. Кельтса-то больше нет, никто мешать мне не будет.
- О! Это ты правильно решил. А крематорий бросишь?
- Придется. Я сейчас всерьез наукой заниматься стал. Мне Токинг такие лекции читает - при жизни от него таких не слышал! А как он знает историю физики!
- Слушай, а может все это мистификация?
- Ерунда! Токинг это. И голос его - компьютерный. Точно, как раньше был.
- Ну, пошли, покажешь...
Как я тогда не умер от разрыва сердца - не знаю...
Голова Токинга и в самом деле разговаривала! Отвечала на вопросы, поражала завиральными теориями... Одним словом - "туши свет - кидай гранату".
У меня после этого "крыша съезжать начала". Стали мерещиться головы ученых, которые ругали меня, на чем свет стоит, что я их продал "налево".
Ну, я обратился к частному психиатру. Тот мне прописал очень хорошие таблетки и через две недели я пришел в норму. Из крематория я уволился. Устроился водителем автокара на складе при супермаркете.
Кстати, головы Кельтса на той полке рядом с Токингом я не обнаружил. Спросил Джоржа – где, мол, бошка горемычного? Он меня отвел в лес и показал свежую могилку. И правильно. Только вот получается, что у всех по одному захоронению, а у Кельтса - два. Одно запасное. Голова его охраняет. Тьфу, черт! Вот, напасть! Брр...
А трупов я теперь дико боюсь.
А так, все нормально. Женился. Дети пошли. У Джоржа тоже все ништяк. Видел я его жену - красотка, умница. Но и моя Сью ничего. Готовит классно. И грудь раза в два больше чем у Риты. Но в этом плане у нас с Джоржем вкусы не совпадают.
Прошло двадцать лет. Джорж теперь профессор. Мировая знаменитость. Открыл антигравитацию! Крутой чувак... Но меня не забыл. По субботам мы собираемся у него за бутылочкой бургундского. Наши дети учатся на одном факультете, и похоже скоро поженяться. Так что мои внуки будут евреями. Нн-нда...
Евреи с роскосыми глазами...
А недавно умер его отец, старый Грег.
Вот тут-то все и раскрылось!
Оказывается, этот "кадр" был не так прост, как все думали. Вот что мы узнали из его дневника.
Однажды, случайно в темноте перепутав двери, Грег зашел в комнату сына, и увидел у него на полке голову Кельтса. Сразу обо всем догадавшись, он, однако, не подал виду, а начал собственное расследование. Частный детектив, которого он нанял, установил в нашем подвальчике в крематории скрытые камеры и все про нас узнал. Вот тогда-то Грег и запил. Еще бы! Вместо того, чтобы заниматься наукой, его сын пустился на такую низкопробную аферу!
Тут умер Токинг, и его голова очутилась рядом с первой. И вот у старого ученого созрел план - он установил скрытую камеру над головой Токинга, рядом микрофон (тоже скрытый) и динамик. Провода провел в свой кабинет, подключил к ним компьютер, (который, кстати, Токинг ему завещал в тайне от всех), и стал разговаривать с сыном голосом Токинга, вернее, голосом его компьютера. А дальше - дело техники, как говорят китайцы. Вот и все.
На похоронах отца Джорж не плакал. Он еле сдерживал смех. Последняя шутка Грега Шпрингфельда была самой удачной.
1.05.2003
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#130 | Суббота, 03.02.2018, 23:48
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
Талисман
Ты когда-нибудь находился в эпицентре термоядерного взрыва? Нет? Ну и не жалей об этом! Ничего интересного, скажу я тебе, там не наблюдается - ровное белое сияние вокруг, и телу тепло-тепло. Даже чуть жарковато. Только и всего. Спросишь, откуда я это знаю? Да, был я там! Дело в том, что служил я в КСН. КСН - это Космический Спецназ. Бабки там платят - обалденные! В общем, послали нас в систему Альфа Волопаса. Там на планете Грен была база ливеранов - галактических террористов. И нам поручили их... Ну, ты понял... И тут мы по-крупному облажались. Перебили ливераны всю нашу команду. Кроме меня. И то, из-за талисмана. ...Черт! Земля какая мерзлая... ...Значит, купил я у одного старьевщика марсианский камень. За доллар. Ма-аленький такой камушек на простой веревочке. Один козел, геолог, говорил мне, что это обычный кусок кремния. Но я то знаю, что это не так! Иначе, как бы я выжил на этом чертовом Грене? И не просто выжил - добрался до их энергостанции и рванул реактор. И сам оказался в центре взрыва! Планету разнесло на куски. Меня потом подобрал какой-то туристический лайнер - я свободно парил в открытом космосе. Невероятно? Спроси об этом капитана Зинта, моего непосредственного начальника - он подтвердит. А все благодаря чему? Камушку моему, талисману. Бессмертие он дает. Абсолютное! Говоришь - не бывает бессмертия за доллар? Еще как бывает!.. ...Песок пошел... Да ты отгребай от могилки-то, отгребай! Что было дальше, спрашиваешь? За эту операцию Центр отвалил мне десять миллионов. Зажил я по-королевски. И тут появился этот гад, Сидоров. Продай, говорит, мне камушек! Я его раз послал, два. В общем, напоил он меня и в карты мой талисманчик-то и выиграл. Я с ним уж и судиться стал - бесполезно. Он, миллиардер хренов, такого адвоката себе нанял - что хочешь докажет. И вот ведь интересно - не помог ему мой амулет! Подскользнулся он в ванной, ударился головой о кафель - и кранты. О! А вот и он родимый... Дай ломик! Сейчас мы подденем крышечку... Ну, вот и порядок! Посмотри сюда. Да не бойся, он же мертвый! Вот он, Сидоров этот. Лежит, красавчик... Царство ему небесное! А вот и амулетик мой. Видишь, какой маленький? И веревочка та же. Не, не. Его ты не получишь. Вот тебе стольник, как и договаривались. Не продам, я тебе сказал! К тому же, он помогает только мне. Один профессор объяснил: дело в том, что я искренне в него верю, в камушек мой. А этот пи... Сидоров в него не верил. А мне плевать! Может и так. Тем более, я его никому не отдам. Мой он талисман, понял?! И не обменяю. Что? Волшебная лампа, говоришь? Самого Алладина? И что она делает? Вот это да! Любое желание! Ладно, даю тебе еще стольник, и проваливай. Симпатичная вещица! Стой, а как ею пользоваться? Потереть? Где? Все равно где? Ясно. Вот, клево! Теперь у нас две занятные игрушки - марсианский камень и лампа Алладина! Чтобы пожелать такого? Хорошо бы в систему Сигмы Близнецов слетать... На планету Дюм. Там такие классные девки... Ну-ка, потрем эту лампочку...
30.06.2001
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Löwenzahn
|
#131 | Воскресенье, 04.02.2018, 00:13
|
Повелитель буйных
Юзер-бар +
Хороший рассказ .... только немного в конце размыто
ищу мужа для создания семьи
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#132 | Воскресенье, 04.02.2018, 23:35
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
Элиазу Равиковскому всегда снились плохие сны. Во сне он болел страшными болезнями, попадал в тюрьмы, воевал в «горячих точках», его грабили и убивали, начальник по работе давал невыполнимые и бессмысленные задания, жена изменяла ему с лучшим другом, дети становились наркоманами, любимая теща насылала порчу, словом, жизнь его превращалась в сущий ад. Каждый раз он долго не мог заснуть, ворочаясь с боку на бок, в ужасе от предстоящих кошмаров, но потом, все же, усталость брала свое, и он засыпал. И попадал в мир своих страхов.
А наяву все было замечательно – высокооплачиваемая работа программистом, красавица жена, умные и послушные детки, опять-таки, замечательная теща, одним словом, небосклон его бытия не омрачался ни одной тучкой. Банковскую ссуду на квартиру он выплатил за четыре года, недавно купил новую «субару», каждую субботу с семьей ездил на море, раз в год – за границу. Он побывал в Европе, Индии, Японии, Америке, казалось бы, впечатлений хватало, но сны его по-прежнему не отличались разнообразием. То ему снился ураган, то ядерная катастрофа, то страшная эпидемия, и каждый раз он вставал утром разбитый и измученный после очередного «апокалипсиса».
Много раз он обращался к психологам, психиатрам, разным гипнотезерам и целителям, но никто не мог ему помочь. Элиаз был в отчаянии.
И вот однажды в его квартире раздался звонок. Он открыл дверь. На пороге стоял молодой человек в элегантном костюме и галстуке.
«Очередной жулик» - подумал Элиаз. В Израиле элегантно одеваются только жулики. Под видом «дистрибьютера солидной фирмы» они всучивают вам какую-нибудь дорогостоющую ерунду. Это может быть что угодно – от средств для похудания и косметики, до спутниковых тарелок или, например, систем очистки воды.
- Здравствуйте! – сказал незнакомец. – Меня зовут Гилад Коэн. Я независимый дистрибьютер американо-израильской фирмы «Си-Би-Эс-Интернейшенл-Технолоджис».
«Ясное дело, - пронеслось в голове Равиковского, - дистрибьютер, кто же еще!»
- У вас бывают проблемы со сном? – спросил вошедший.
Он так быстро проскочил вовнутрь, что Равиковский не успел захлопнуть дверь перед его носом.
- Продаете новые снотворные? – спросил он наглеца.
- Нет. Я хочу предложить вам замечательный прибор. Он регулирует сновидения.
- Как это?
- С помощью этого чудесного прибора, разработанного нашими специалистами, вы сможете смотреть те сны, которые сами выберете.
- Каким образом?
- Очень просто. Скажем, вы хотите почувствовать себя героем какого-нибудь художественного произведения. Ну, например, Д’Артаньяном из «Трех мушкетеров». Берете текст романа, записанный на компакт-диск, вставляете диск в аппарат, нажимаете «энтер» и всю ночь вам снятся сногсшибательные приключения в стиле Александра Дюма.
- Фантастика! Но это же невозможно!
- Иногда реальность круче любой фантастики.
- И вы гарантируете этот эффект?
- Стопроцентно. Могу вам оставить этот прибор на три дня. Испытайте его в действии. Через три дня я приду, и мы оформим сделку.
- А сколько он стоит?
- О деньгах поговорим позже. Пока я не возьму с вас ни копейки. Вы только распишитесь в получении «Морфотрона».
- Так называется ваш чудесный аппарат?
- Да. Вот, поставьте здесь подпись, - он протянул фирменный бланк.
- Ну вот, - сказал Гилад Коэн, после того, как Равиковский расписался, - сейчас я научу вас им пользоваться.
Прибор оказался очень прост в эксплуатации. Перед сном надо было поставить его в изголовье кровати, подключить к сети электропитания, набрать условный код (чтобы никто не мог им воспользоваться кроме вас), настроить его на свои биотоки с помощью трех разноцветных рычажков, потом на клавиатуре набрать героя книги, которым хочешь быть во сне, дальше – запустить диск с текстом, и спокойно ложиться спать.
Также выяснилось, что параллельно с основной программой сна можно слушать любимую музыку. Для этого использовался еще один компакт-диск с записями. Одним словом, простое сновидение превращалось в полнометражный фильм с музыкой и спецэффектами. Дистрибьютер пояснил, что прибор не только генерирует сон, но и направляет его в нужное русло. Трансляция идет посредством биотоков, излучаемых аппаратом на расстояние до пяти метров. Сон можно смотреть и не одному. В принципе, число участников «действия» может быть до восьми реальных человек, но при условии, что они будут спать в той же комнате на расстоянии, не превышающем радиус действия прибора. При этом всем будет сниться один и тот же сон, только они будут исполнять в нем разные роли. Как в кино. Только работу режиссера в данном случае исполняет микросхема прибора.
Когда Гилад Коэн ушел, Элиаз сразу решил опробовать «Морфотрон». Настроив, как положено, аппарат, он вставил демонстрационный диск с «Тремя мушкетерами» в приемник, в другой дисковод положил диск с классической музыкой, и улегся в постель. Жена в эту ночь дежурила в больнице (она была врачом), дети гостили у бабушки, и он не боялся, что ему кто-то помешает.
Тем не менее, он долго не мог заснуть. Всю ночь он ворочался с боку на бок, но сон пришел только под утро. Хорошо, что следующий день был выходной.
Проспав всю субботу, Равиковский проснулся от стука входной двери. Жена вернулась с работы.
- Один за всех, и все за одного!
Боевой клич мушкетеров прорезал тишину вечера залпом салютующих орудий, и в дверях спальни возникла фигура Элиаза, с сияющими от восторга глазами и руками, размахивающими в разные стороны так, как будто он отбивался шпагой от наседающих врагов.
- Что с тобой, дорогой? – удивленно спросила жена.
- Представляешь, это работает! – радостно закричал Равиковский.
- Что работает?
- «Морфотрон»!
И он ей поведал про свое новое приобретение.
А через три дня пришел мистер Коэн и они оформили покупку. Нельзя сказать, что прибор был из дешевых, но он, безусловно, стоил потраченных на него денег.
Для Равиковских началась новая жизнь. Они пользовались «Морфотроном» и вместе, и по отдельности, иногда давали его в детскую, и тогда дети попадали в сказку про Белоснежку или про Гарри Поттера. Элиаз перекачивал из интернета тексты полюбившихся произведений, отмечал, кем бы он хотел быть на этот раз, и дальше происходило чудо…
Он отправлялся в путешествия к далеким звездам, спускался в морские глубины, боролся с драконами (всегда их побеждая, разумеется), сидел за столом с самим королем, или же сам примерял императорскую корону. Он был добрым волшебником и коварным злодеем, пиратом и ученым-ядерщиком, астронавтом и непобедимым бойцом спецназа.
А потом они с женой открыли для себя эротическую литературу. Первым был роман «Эммануэль». Когда они проснулись, первыми словами Элиаза были:
- Никогда не знал, что ты такая шлюха!
- Сам хорош! – ответила ему жена. – Поставь лучше вторую часть…
Немного подумав, он полез за вторым диском.
Эротика, поначалу, их очень увлекла. Здесь можно было вволю вкусить «запретных плодов», не опасаясь никаких неприятных последствий. Во сне нельзя заразиться венерическими болезнями. Беременность во сне тоже не грозила. Так что – полная свобода действий. Иногда супруги сами сочиняли сценарий своих любовных приключений, и потом вместе их ночью «просматривали». Взаимная ревность им, поначалу, очень мешала, но вскоре они привыкли. В конце концов, кто ревнует к фантазиям? Равиковские изменяли друг другу только во сне. А во сне можно все…
Но потом это надоело.
Вернулись к литературе.
Бальзак, Мериме, Джек Лондон, Курт Воннегут, Брэдбери, Саймак, Айзек Азимов, Конан Дойль, Марк Твен…
Запас любимых произведений быстро иссяк. Они начали использовать незнакомые тексты. Впрочем, тут иногда получался обратный эффект – не все романы кончаются так, как хочется.
И тогда Элиаз Равиковский стал писать сам.
Так как он сочинял для себя, то работал на совесть. И у него стало получаться!
Когда же он отнес свои произведения в одно из издательств, редактор пришел в восторг – в Израиле появился новый талантливый писатель! Вскоре вышла в свет первая книга Элиаза Равиковского. Как и ожидалось, весь тираж разошелся быстрее, чем за месяц. В жизни нашего героя началась новая эпоха.
Прошло десять лет. Элиаз давно бросил программирование и полностью отдал себя творчеству. Каждую ночь он «прокатывал» на себе новый текст, и почти каждый день рождался новый интересный рассказ. Столь плодовитого писателя история еще не знала. Его произведения перевели уже на множество языков. Он стал настоящим классиком двадцать первого века. Гонорары Равиковского росли в геометрической прогрессии. В Голливуде уже поставили несколько фильмов по его сценариям. Но особой популярностью он пользовался у клиентов компании «Си-Би-Эс-Интернейшенл-Технолоджис». «Морфотроны» были теперь почти в каждом доме. «Генератор Снов» вел свое победное шествие по планете.
Но одна мысль никак не давала покоя нашему герою.
Дело в том, что в далеком детстве Элиаз был влюблен в одну девочку. Ее звали Лимор. Она тогда не ответила ему взаимностью, из-за чего он очень страдал, пока не встретил свою будущую жену Фиру. Хоть она и вытеснила его прежнюю любовь, но все же, где-то в глубине души, заноза неразделенной первой любви тихо саднила и напоминала ему о том времени, в которое ему уже никогда нельзя было вернуться…
Никогда?
А как же «Морфотрон»?
Может, то, что нельзя пережить наяву, можно пережить во сне?
Сказано – сделано.
Вскоре был готов роман.
Названия у него не было. Это было произведение для внутреннего пользования, и для окружающих оставалось «тайной за семью печатями».
Когда жена уехала провести отпуск у тетки в Америке, Элиаз решил приступить к исполнению давней мечты. Их дети уже выросли, и жили отдельно, и никто не мог ему помешать. Во всяком случае, ближайший месяц.
Чтобы набраться храбрости и, вместе с тем, успокоиться, Элиаз довольно крепко выпил перед сном. Когда он улегся в постель и нажал кнопку «Пуск» на «Морфотроне», аппарат дал сбой. На экране появилась надпись – «Неполадки системы. Перезагрузите прибор». Но Элиаз уже был пьян, и плохо соображал. Он просто стукнул кулаком по «Генератору Снов» и… прибор заработал.
И вот, сон начался.
Первое сентября. Школа «Равиталь». Шестой класс. Девочка Лимор с белыми бантами в каштановых косичках.
- Здравствуй, Элиаз! – говорит она. – Рада тебя видеть.
- Здравствуй, Лимор! Как дела?
- А у меня новый портфель!
- И у меня тоже!..
Прошла ночь. Сон подходил к концу. Элиаз был счастлив. Во сне у него была жена Лимор и пятеро детей от нее. Наконец, он воплотил свою мечту. Пора было просыпаться…
Но сон продолжался. От удара кулаком «Морфотрон» зациклило. Он не выходил из программы. Все началось сначала.
Первое сентября. Школа «Равиталь». Шестой класс. Девочка Лимор с белыми бантами в каштановых косичках.
- Здравствуй, Элиаз! – говорит она. – Рада тебя видеть.
- Здравствуй, Лимор! Как дела?
- А у меня новый портфель!
- И у меня тоже!..
Прошли еще сутки. Сон продолжался.
Первое сентября. Школа «Равиталь». Шестой класс. Девочка Лимор с белыми бантами в каштановых косичках…
Прошла неделя. Элиаз спал. Никто не тревожил его сон.
- …Здравствуй, Элиаз! Рада тебя видеть.
- Здравствуй, Лимор! Как дела?
- А у меня новый портфель!
- И у меня тоже!..
Прошло две недели. Три…
Наконец, жена вернулась из Америки. Хлопнула дверь. Элиаз проснулся.
- Я ее ненавижу! – заорал он, вскочив с кровати.
- Господи, что случилось? – спросила жена Фира.
- Я ненавижу эту Лимор, ненавижу!!
По лицу Элиаза Равиковского катились слезы.
Впервые за десять лет.
24.09.05
P.S. Этот рассказ, и рассказ "Меню" были опубликованы в 2007 году в российском журнале "Техника - Молодежи".
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#133 | Понедельник, 05.02.2018, 17:41
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Евгений Добрушин
Контактер
(из автобиографии, имена героев рассказа изменены)
Контакт был назначен на среду. Нейтринно-термоядерный киборг Сергей проснулся ровно в семь утра, достал из «скафа» скафандр, быстро оделся и пошел бегать. Помимо чисто тренировочных целей, этот утренний бег был необходим для проверки всех бортовых систем модуля.
Как и ожидалось, все системы корабля работали отлично, без каких либо сбоев и помех. Центр управления давал четкие команды, Сергей неукоснительно выполнял их, одновременно регистрируя все изменения экосистем и фиксируя прохождение всех мнимореальных барьеров. Скафандр жадно поглощал излучение восходящей Желтой Звезды, но терморегуляторы охлаждения мнимости работали четко, и перегрева не ощущалось. Когда главный барьер, под кодовым названием «Мост Александра Невского» был позади, контактер почувствовал некоторые перегрузки и поменял коэффициент отрицательной гравитации.
Когда через пять минут модуль приземлился на промежуточной станции «Пристань», усталости совершенно не ощущалось. Киборг сразу вышел на связь с Третьей Вселенной и доложил обстановку. Получив «добро» он продолжил «танец связи», корректируя рекомендации Третьей с другими участниками контакта. Ответный сигналы со станций слежения «Речной Трамвай» и «Грузовик» дали ему понять, что все идет нормально, строго по графику.
Вернувшись на базу, он подкрепился протопищей, доставленной из Четырнадцатой Мнимой Вселенной и специально приготовленной для этого случая. После этого контактер одел еще один скафандр квазизащиты и вышел в открытый Космос.
Честно говоря, куда лететь он не знал. Официально, местом назначения была база «Грендфаза», но он не был уверен, что пространственно-временные вихри не собьют его с пути. Впрочем, контакт мог быть произведен в любой точке Космоса.
Путь оказался долгим. Ориентируясь исключительно по мнимореальным маякам и маркерам, Сергей вышел на «Стальную Магистраль». Позади были трассы «А», «В» и «С», а также подпространственный тоннель под главной мнимо-временной магистралью, где он натерпелся немало страху, когда мегатонные грузовики и танкеры на сверхсветовой скорости пролетали мимо в считанных парсеках от него.
Впрочем, и «Стальная Магистраль» была полна неожиданностей. В любой момент на ней мог появиться «Западный Экспресс» и тогда контакт мог закончиться весьма трагически. Особенно это было опасно при переходе через «Трансвселенский Мост». Там разминуться с «Экспрессом» было просто негде.
У «Главных Врат», как это ни странно, патрульного катера не оказалось. Это был плюс.
Легко преодолев мнимый барьер «ГБ-защиты», киборг вступил на территорию «Метагалактического Космопорта». Еще некоторое время покружил в поисках посадки. Зеленая площадка искусственно-естественного покрытия «травка» привлекла его внимание. Выбросив тормозной швартовый, контактер сел.
Как приятен был этот миг передышки перед решающим броском... Но куда? Этого Сергей еще не знал. Он просто отдыхал после многих часов нечеловеческого напряжения.
Голубой купол «Космопорта» манил в свою высь и словно обещал что-то. Громада жидкого времени, в котором плавали трансгалактические суда, сливалась с ним у линии горизонта, словно образуя гигантскую перевернутую чашу с волшебным напитком. Жажда чуда, света и любви - вот что двигало простым пареньком из «344-ой школы астронавтов». Ему казалось, что вот-вот из этой бездонной синевы вынырнет легкий модуль ребят и заберет его в Прекрасную Страну...
Впрочем, туда он отправится не один.
Лена... Она была вторым участником контакта. Он знал это, хотя от него это тщательно скрывали. Но они встретятся. Они обязательно встретятся. И тогда человечество будет спасено. А вместе с ним и вся Вселенная. А потом Великий Космос примет новую цивилизацию в свой союз...
Мощный сигнал «Сухогруза» возвратил его на грешную землю.
И тут гениальная догадка пронзила его нейтринный мозг - он должен попасть туда!
Старт был произведен незамедлительно. Обогнув термобатареи (в просторечьи «доски» и «бревна») Сергей круто подрулил к «Сухогрузу». У переходного «трапа» охраны не было. Несколько секунд, и он уже там. Теперь резко по тормозам... Стыковка! Отличная работа. Теперь-то они прилетят!
И точно. У «трапа» показался «капитан» (судя по форме) в сопровождении двух «салаг» и «старпома». Заметив на корабле чужака, он незамедлительно подрулил к нему.
Сергей вышел ему на встречу и протянул «руку». Тот автоматически пожал ее.
- Кто вы такой? - жестко спросил «капитан».
- Меня зовут Сергей Воробьев! - отрапортовал контактер.
- Что вы делаете на корабле? - последовал вопрос.
«А ты будто не знаешь!» подумал Сергей, но для конспирации (рядом были чужаки) ответил: - Ничего!
- А ну, марш с корабля!!!
«Провал! Полный провал!» - Сергей чуть было не ударился в панику, но системы защиты сработали, и он спокойно вырулил к «трапу» и на «берег».
Там его уже ждали. Два сторожевых катера в зеленой форме пограничников молниеносно пришвартовались к маленькому модулю контактера.
- Предъявите документы!
Сергей достал «Серебряный Олимпийский Рубль» - знак контактера. Однако на эту серость он не произвел никакого впечатления. Пришлось достать пропуск на «Завод». Тщательно изучив пропуск и фотографию на нем, пограничники велели Сергею следовать за собой. Вскоре они оказались перед дверью с большой синей табличкой:
«Комитет Государственной Безопасности Ленинградского Лесного Порта».
Его завели в камеру. Рядом поставили двух «пограничников-отрицательных».
Прошло два часа. За это время Сергей провел с «отрицательными» разъяснительную работу на сложнейшем языке «Эзоп». В конце концов, эти двое поменяли свой заряд. «Еще пара союзников», - подумал он.
Наконец, его вызвали к «главному».
К его удивлению, главный был не роботом, а чуть ли не одним из «наших» - весьма интеллигентен, молод, аккуратно и элегантно одет. Однако, ГБ есть ГБ... Впрочем, Сергей не боялся их. Честному человеку нечего бояться.
Гэбист смотрел ему куда-то в переносицу и задавал вопросы. Спокойно и вежливо.
- Как вас зовут?
- Сергей Воробьев.
- Это ваше настоящее имя?
- Да.
- Какие-нибудь документы, кроме пропуска на Опытно-Механический Завод у вас есть?
- Нет.
- Где вы живете?
- Синопская набережная, дом двадцать два, квартира четыре.
- Кто может подтвердить ваши слова?
- Родители. Но их дома нет. Они в отпуске. Ушли в поход на байдарках.
- Еще кто-нибудь, кто может вас индентифицировать, у вас есть?
- Бабушка и дедушка.
- Где они проживают?
- Софийская улица, дом пятьдесят, квартира сто шестьдесят пять.
- Телефон у них есть?
- Да.
- Дайте мне его.
- Сто двенадцать, сорок три, шестьдесят.
- Как вы проникли на территорию закрытого Ленинградского Лесного порта?
- Через ворота.
- Какие?
- Я не знаю.
- Там была охрана?
- Нет. И ворота были открыты.
- Вы знаете, что находиться на территории Лесного порта запрещено обычным гражданам?
- А я не обычный граждинин.
- Вот как? - гэбист оживился. - И кто же вы?
- Вы сами знаете кто.
Следователь внутренне ликовал. Наконец-то удалось поймать крупную дичь. Хотя, что-то странно он себя ведет. И одет, как-то, не по-резидентски - две куртки, одна на другой, теплые штаны. Это в такую-то жару!
Что вы делали на сухогрузе «Весна»?
- Ничего.
- Вы там что-то искали?
- Нет.
- Вы знали, что скоро этот сухогруз должен был отплыть в Финляндию?
- Нет.
- Как вы добрались до ворот?
- - Пешком.
- Вы шли по железной дороге?
- Да.
- А до этого через тоннель под Невой?
- Не знаю.
- Это единственный путь для пешехода сюда.
- Какой-то тоннель я проходил.
- Зачем вы пришли в Ленинградский Лесной порт?
- Вы сами знаете зачем.
- Не знаю.
- Тогда и я не знаю.
Самое интересное в этом диалоге было то, что Сережа говорил чистую правду. Только в его воспаленном «нейтринном» (как он думал) мозгу все было поставлено с ног на голову. Поэтому, даже правда звучала в его устах как хитро придуманная легенда опытного шпиона.
Следователь изо всех сил старался сдержаться. Его душила дикая злость.
- Отведите его обратно в камеру! - дал он распоряжение охранникам.
Следствие продолжалось десять часов. За это время Сергея несколько раз вызывали на допрос, но кроме намеков на какой-то гипотетический контакт, ничего у него выяснить так и не удалось.
Около полуночи парня отпустили. К тому времени уже выяснилось: он давно состоит на учете в психоневрологическом диспансере Смольнинского района, и совсем недавно проходил госпитализацию в Шестой психиатрической больнице.
Его вывезли на грузовике за пределы порта и отправили домой.
Разумеется, домой Сережа не пошел. Он еще долго блуждал по окрестностям под проливным дождем, тщетно стараясь выйти на контакт с «ребятами», но так ничего и не добился. Под утро его подобрали в одном из общежитий, где он, насквозь промокший, спал свернувшись калачиком на стульях в вестибюле. Вскоре он снова поступил на «буйное» отделение Шестой психиатрической.
Эта история имела и другое продолжение. Начальник Ленинградского Лесного порта получил строгий выговор за плохо поставленную охрану стратегического объекта, начальник охраны понижен в звании, а следователь КГБ, тот самый, что вел допрос «контактера», отстранен от занимаемой должности. Хуже всего пришлось ребятам пограничникам, дежурившим в тот злополучный день у ворот порта и трапа сухогруза «Весна» - им дали трое суток гауптвахты и десять нарядов вне очереди.
Когда Сергей Воробьев пришел на работу, его повсюду провожали удивленно-восхищенные взгляды и шепоток - «Это тот самый, что беспрепятственно прошел на территорию Лесного порта и десять часов водил за нос следователя КГБ!»
В день выдачи зарплаты, Сергей обнаружил, что с него вычли десять рублей. В качестве штрафа. Только и всего.
24.08.99
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
angete
|
#134 | Понедельник, 05.02.2018, 20:37
|
порыв ветра
Постоянные пациенты
Юзер-бар +
Про Морфотрон хорошо, и концовка с юмором
|
Статус: нет меня
|
|
|
|
Евгрид
|
#135 | Понедельник, 05.02.2018, 21:13
|
Автор темы
Бунтующий
На вязках
Юзер-бар +
Акина, спасибо!
Я сегодня не умру -
Я на сайте психи.ру!
|
Статус: нет меня
|
|
|
