Автор: Евгрид

Володя оказался прав: я никогда не видел ничего подобного...
- А почему мама превратилась в птицу? - вывел меня из оцепенения голос ребенка.
Все словно очнулись.
- Вставай, Ванечка! - молодая женщина сняла с колен мальчика и поднялась с дивана.
Она подошла к тридцатипятилетнему мужчине, сидевшему чуть поодаль, поцеловала его в лоб и сказала:
- Ты святой!
Наконец, я смог разглядеть ее лицо.
Эта была точная копия той рыжеволосой девушки с картины! 'Венера Ботичелли...' - подумал я.
Ее голубые глаза блестели от слез...



- Пойдем! - она взяла малыша за руку и повела его к двери.
Толстенький карапуз все время оглядывался на нас и на стену, с которой только что исчезло это странное произведение искусства.
Лысый толстяк тоже поднялся, откланялся и пошел к выходу. Вскоре мы остались втроем: я, Володя Шипов и молодой человек.
- Знакомься, Женя, - сказал он, - Иван Рассветов. Художник, нарисовавший эту картину.
- Это была, и в самом деле, картина? - удивленно спросил я, пожимая руку художнику.
- Да, - сказал он. - Я писал ее десять лет.
- Но... - я не знал что сказать.
- Цветная пыль, - Иван указал рукой на горстку пепла вдоль стены, - все, что от нее осталось.
- Как вы это сделали? - удивленно спросил я.
- Я сам придумал технологию, - сказал Рассветов. - Я создал краски, которые разрушаются при ультрафиолетовом облучении. Если их наносить слой за слоем, постепенно меняя рисунок, при солнечном освещении можно получить динамическую картину. Разрушаясь, слои краски осыпаются и обнажают новые слои, которые были под ними. Получается, как бы, естественная мультипликация. Только, в обратном направлении. Наподобие того, как устроены зеркальные цветы из мультфильма 'Тайна третьей планеты'. Схожий принцип действия.



Он повернулся, и в лучах заходящего солнца я увидел его лицо. Я узнал в нем юношу с картины!..
- Послушайте, Иван, но ведь это новое слово в искусстве! - восторженно воскликнул я.
- Совершенно верно! Никто до меня такого не делал, - спокойно сказал художник.
- Это первая ваша картина?
- Да.
- И что, от нее ничего не осталось?!
- Ничего.
- Но ведь... Но ведь... - я был в растерянности.
- Я ее посвятил Маргарите, - сказал Иван.
- Девушке на картине?
- Да. Мы познакомились тринадцать лет тому назад. Ей тогда было шестнадцать, а мне двадцать один. Мы очень любили друг друга... А потом... А потом она уехала в Израиль.
- Почему?
- Ее отец был известным бизнесменом и политиком Санкт-Петербурга. На него наехала путинская мафия. Они бежали. Их банковские счета арестовали. Да что говорить! Они сами еле-еле спаслись. Все бросили - квартиру, дом в Зеленогорске, два мерседеса, яхту...
- А почему же вы не уехали вместе с ними?
- Мы с Маргаритой не успели пожениться. А я русский, меня в Израиль не взяли бы.
- А как же вы сюда приехали?
- Я продал свою квартиру в Питере, дачу, машину, доставшуюся мне от отца... Все продал. Женился на еврейке. Фиктивно. За деньги.
- Ну да, - вспомнил я известную шутку, - еврейка-жена - не роскошь, а средство передвижения.
- Мне сейчас не до шуток, Евгений, - жестко сказал он.
- Извините, Иван! - стушевался я, - Я не хотел вас обидеть...
- Так вот, - продолжал мой новый знакомый, - мы уехали сюда. Я поселился отдельно. Через семь лет, после легализации, мы развелись. Я купил эту маленькую квартирку. Специально, чтобы окно салона выходило на запад, и чтобы перед ним не было домов. На остальные деньги я жил. И целыми днями писал картину. Вот на этой стене. Фактически, я написал несколько тысяч картин, одна поверх другой...
- А почему вы не нашли в Израиле Маргариту?
- Нашел. Но она, к тому времени, уже вышла замуж.
- За этого толстяка?
- За него. По расчету вышла. Он очень богат.
- Что, какая-нибудь фабрика по обработке алмазов?
- Нет. Он программист. Создал свой интернет-магазин.
- Понятно.
- Родители Маргариты, поначалу, очень бедствовали в Израиле. Они приехали с ручной кладью и тремя тысячами долларов на всю семью. Иврита не знали. Ну, вот и...
- Продалась, короче...
- Не надо так говорить! Рита замечательная девушка! - разозлился художник.
- Да, никто не спорит...
- Я очень хотел ее вернуть. Для этого и нарисовал картину...
- Понятно... А как она называется?
- Не знаю. Я еще не придумал названия. Да, впрочем, это не важно. Ведь, картины уже нет...
- Так вы их позвали специально?..
- Да. Но все это - бесполезно. У них ребенок... В честь меня назвала... Она не оставит своего мужа. Так что, 'хеппи энда' у этой истории не будет...
- Но... Вы, хотя бы, на видео сняли свое произведение?
- Нет. Ничего не осталось. Знаете, я как-то не подумал об этом. Я ведь не для славы картину делал. И не для денег...
- Десять лет жизни!
- Ладно, - сказал художник, - извините. Я очень устал. Оставьте, пожалуйста, меня одного...
- Да, да... Пошли, Женя, нам пора, - до этого молчавший, Володя, взял меня за локоть и потащил к выходу.
- До свидания, Иван! - сказал я художнику.
- Прощайте! Извините, если что не так...
- Все нормально, Ваня, все нормально, - Шипов пожал ему руку, и мы вышли на улицу.
Уже начало темнеть. На западе загорелась Венера, на востоке стали появляться первые звезды.
- Надо выпить, - сказал Володя.
- Ты же 'завязал'? - возразил я.
- Как завязал, так и развяжу... - ответил он.
- Зря! Ну, ты как хочешь, а я пить не буду. Разве что, вот, 'пепси' себе на рынке куплю.
- Ладно, - сказал мой друг. - Я тоже, пожалуй, не буду. Ну ее, эту водовку...
- Слушай, а ты мне о Рассветове ничего не говорил раньше...
- По его просьбе. Он не хотел огласки. Целыми днями писал, а вечером, как солнце садилось, закрывал окно триcсами, чтобы защитить картину от солнечных лучей, и выходил вот сюда, в садик, подышать свежим воздухом. Здесь мы и познакомились.

- Понятно. А что было на этой картине? Ведь я видел только концовку...
- Картина жила десять минут.
- Всего?!
- Да. Всего десять минут! Как стандартный мультфильм. Там была вся история их любви. Вани и Марго...
Мы вышли к рынку.
- Ладно, Джо, я пошел домой, - Шипов протянул мне руку для прощального рукопожатия.
- Завтра созвонимся.
- Пока!
- Успехов!
Мы разошлись по домам.
В ту ночь я долго не мог уснуть.
На рассвете позвонил Володька.
- Тут такое дело, Джо...
- Что случилось?
- Иван повесился. Этой ночью.
Я посмотрел в окно. Восток пылал. Пылал золотым крылом волшебной птицы...


Евгений Добрушин
8.06.2012